Бонни жан ганна. Энн Бонни: любвеобильная девица, ставшая жестокой пираткой. В массовой культуре

Дом и семья

Энн Бонни родилась 8 марта 1700 года в маленьком городке недалеко от Корка в Ирландии, где её отец Уильям Кормак служил адвокатом. Когда девочке исполнилось пять лет, он отправился за океан в Южную Каролину, где стал владельцем большой плантации. Детство Анны прошло в богатом колониальном особняке со множеством слуг. Отец души не чаял в любимой дочери и не пожалел денег, чтобы дать ей хорошее образование.

Она считалась хорошей партией, и отец уже подыскивал ей выгодного жениха. Но она сделала его несчастным, выйдя тайно замуж за Джеймса Бонни, простого матроса, не имевшего в кармане ни одного пенни. Скрываясь от разгневанного отца, молодожёны сели на корабль, отправлявшийся на остров Нью-Провиденс.

Прибыв на место, она быстро сошлась с богатым плантатором Чайлди Байярдом. Однако вскоре произошла безобразная история, в результате которой Энни оказалась замешанной в убийстве кузины губернатора Ямайки. Энн бросили в тюрьму, правда ненадолго. К счастью для неё, Байярд не поскупился на солидную взятку, чтобы вызволить её оттуда. Вместе с ним Энн совершила несколько торговых поездок по Новому Свету.

Через некоторое время она стала тяготиться обществом Байярда. В мае 1719 года она познакомилась в одной из таверн с пиратом Джоном Рэкхемом, который начал оказывать ей постоянные знаки внимания. Энн переоделась в мужскую одежду и последовала за Рэкхэмом, который взял её с собой в море.

Энн Бонни всегда сопровождала его и не раз доказывала Рэкхему, что никому не уступит в смелости и умении драться. Волею случая они захватили корабль, на котором плыла переодетая мужчиной Мэри Рид. Рид, за спиной которой была армейская подготовка, была единственным пассажиром, не сдавшимся пиратам и принявшим бой. После нескольких неудачных попыток справиться с Рид, ей предложили присоединиться к команде и она согласилась. С этого времени Бонни, Рид и Рэкхем пиратствовали втроём.

В октябре 1720 года Мери, Энн и Рэкхэм все же были пойманы капитаном Джонатаном Барнетом по приказу губернатора Ямайки Вудса Роджерса.

Когда Рэкхэм был приговорён к казни, ему разрешили в виде величайшей милости увидеться с Энн Бонни, но вместо утешения перед смертью она сказала своему другу, что он вызывает у неё негодование таким жалким видом:

Если бы ты дрался как мужчина, то тебя бы не повесили, как собаку!
Её казнь все время откладывалась по причине беременности и, в конце концов, приговор так и не был приведён в исполнение. С этого момента история Энн Бонни исчезает из официальных записей. Существует несколько (абсолютно ничем не подкрепленных) предположений о её дальнейшей судьбе. По одной из них она вновь связалась с пиратами и погибла в одной из абордажных схваток. По другой - была выкуплена своей богатой семьёй. Согласно Оксфордскому словарю национальной биографии (англ. Oxford Dictionary of National Biography) представленные потомками Энн доказательства говорят о её дальнейшей жизни следующее:

Ее отцу удалось добиться освобождения Энн Бонни из тюрьмы и вернуть ее обратно в Чарльстон, где она и родила второго ребенка Рэкхэма. 21 декабря 1721 года она вышла замуж за Джозефа Берли, с которым впоследствии у них было десять детей. Она умерла 22 апреля 1782 года в Южной Каролине почтенной женщиной в возрасте восьмидесяти двух лет и была похоронена 24 апреля того же года.

Если верить Забытым историям Южной Каролины (англ. Forgotten Tales of South Carolina) Шермана Кармайкла, Энн Бонни похоронена на кладбище Графства Йорк, в Виргинии.

«Они дерутся, как дикие кошки, и в кровавой схватке на палубе взятого на абордаж купца не уступают самым отчаянным бандитам. Они такие же безжалостные, как и остальные флибустьеры, бороздящие воды под черным флагом с черепом и костями. И хотя многие из них молоды и красивы, все они настоящие исчадия ада, дочери дьявола», – так описывает старинная хроника женщин-пираток, которых можно было встретить среди членов вольного братства в период его расцвета. При этом слава некоторых из них была до такой степени громкой, что их имена вызывали не меньший ужас, чем, к примеру, или .

Самой известной из пираток по праву можно считать Энн Бонни. Эта высокая рыжеволосая ирландка с чувственным ртом и великолепной фигурой имела такую большую власть среди карибских корсаров, что ей заслуженно принадлежал неофициальный титул «королевы флибустьеров». Хотя, у нее было и другое, куда менее лестное прозвище: «Дьявол в юбке». Судя по свидетельствам современников, и то и другое соответствовало действительности.

Растянувшись на многие мили, испанские галеоны ежегодного «Золотого флота» медленно двигались к Наветренному проливу между Кубой и Эспаньолой. Замыкала эскадру «Санта-Мария», в значительной мере отставшая от основных кораблей. Когда 18 августа 1719 г. на горизонте показались паруса пиратской бригантины, на «Санта-Марии» это не вызвало тревоги.


Но благодаря преимуществу в ходе бригантина смогла быстро догнать медлительную «Санта-Марию» с явным намерением атаковать ее. Капитан счел это за настоящее безумие: пиратскому суденышку с полутора десятками пушек не на что было надеется против 64 орудий и трехсот матросов галеона. Но в скором времени он убедится в своей ошибке. Следуя в кильватере, где она была в недосягаемости для испанских пушек, бригантина смело пошла на сближение, а усыпавшие ванты и реи пираты открыли столь меткий огонь из мушкетов, что в считанные минуты палуба «Санта-Марии» оказалась сплошь усеяна ранеными и убитыми.

Когда нос бригантины вплотную приблизился к галеону, его борт намертво заарканили абордажные кошки, и на палубу с леденящими кровь криками хлынули пираты. «Свидетелей не оставлять! Сносите им головы!» – громче всех надрывалась рыжеволосая фурия в мужской алой ситцевой рубашке и широких полотняных штанах. С короткой абордажной саблей в правой руке и топориком – в левой, она одной из первых врубилась в ряды испанцев, оставляя за собой кровавый коридор.

«Их натиск был настолько стремительный, что мы не успели даже перезарядить мушкеты. Завязалась рукопашная схватка. Вскорости наши матросы во главе с первым помощником капитана вынужденно отступили на корму. Тогда эта бестия схватив бомбу, подожгла фитиль и бросила смертоносный снаряд в середину тесно стоявших людей. Оглушительный взрыв разорвал многих на куски. Оставшиеся в живых, сдались, – писал один из немногих очевидцев кому удалось уцелеть во время кровавых „подвигов“ Энн Бонни. – Всех нас согнали на нос. Их предводительница указала концом своей окровавленной сабли на молодого лейтенанта, храбро сражавшегося с пиратами, и, смеясь, сказала:
„Никому из вас пощады не будет. Но тебе хочу предоставить выбор. Я возьму тебя на ночь к себе в каюту.

Если останусь довольна, то отпущу тебя. Если нет, отрублю голову. Решай“. Я не знаю, чем закончилось дело, потому что не стал ждать, пока пираты расправятся с нами, и прыгнул за борт. Два дня я провел в море, держась за деревянный обломок. А когда уже приготовился отдать Богу душу, меня подобрал проходивший мимо корабль».

Биография Энн Бонни

Биография безжалостной пиратки Энн Бонни необычная. Родилась Энн в ирландском графстве Корк 3 марта 1700 года в семье преуспевающего адвоката. Когда девочке было 5 лет, он отправился за океан в Южную Каролину, где стал владельцем большой плантации. Детство Энн прошло в богатом колониальном особняке с большим количеством слуг. Отец души не чаял в любимой дочери и не жалел денег, чтобы дать ей хорошее образование.

Но под внешней благовоспитанностью красивой девушки скрывался буйный темперамент, доставляющий немало неприятностей родителям. К примеру, она шокировала местное общество, катаясь верхом по пояс обнаженной. А как-то раз в припадке гнева зарезала ножом свою служанку. Дело не смогли довести до суда только благодаря влиянию отца и его юридической изощренности, которые и помогли замять ужасную историю. После этого адвокат решил поскорей выдать дочь замуж, в надежде, что это ее сможет утихомирить.

Замужество

Однако Энн и тут преподнесла сюрприз. Хотя у нее было не мало поклонников, охотно взявших бы в жены дочь богатого плантатора, 16-ти летняя девушка тайно обвенчалась и сбежала с английским моряком Джеймсом Бонни. Ноувы, ее семейная жизнь оказалась недолгой. Не удовлетворявший пылкую Энн муж был отправлен в отставку, получив на прощание от супруги, весьма ощутимый удар чайником по голове.

Его место без промедления занял красавец-сорвиголова Джон Рэккам, который был известен на всем восточном побережье Америки как пират по прозвищу Калико Джек. По словам самой Энн, «он взял меня потому, что, не раздумывая, смело пошел на абордаж». Обряд венчания проводили не в церкви, а на палубе пиратской бригантины. Вместо обмена обручальными кольцами молодожены поцеловали лезвие сабли, поклявшись друг другу в вечной любви.

Королева пиратов

Забегая вперед, следует заметить, что Энн недолго хранила верность. Потому как новый муж тоже не смог удовлетворить ее неистовый темперамент, она (кстати, с его ведома) начала заводить себе любовников. Поздней во время массовой казни арестованных пиратов на Ямайке тайно присутствовавшая при этом Энн Бонни с грустью сказала: «Жаль бедняг. Многие из них были совсем не плохи в моей постели».

Однако, разочарование, постигшее ее на супружеском ложе, не смогло помешать молодой женщине в скором времени стать правой рукой Калико Джека. Она быстро постигла премудрости морской профессии и наравне со всеми несла вахту в «вороньем гнезде» на верхушке мачты.

Еще на плантации отца Энн научилась неплохо стрелять. Став же пираткой, смогла довести свое умение до совершенства. По всякому поводу, а подчас и без него, она вызывала мужчин на дуэли и неизменно выходила победительницей. В особенности громкую славу принес Энн поединок, когда дуэлянты стрелялись на рассвете после бессонной ночи, проведенной за выпивкой в таверне, и королева флибустьеров смогла всадить пулю точно в лоб противника.

Кроме пистолета, рыжая бестия мастерски владела и холодным оружием, начиная с абордажной сабли и заканчивая акульим гарпуном. Однако особенное уважение пиратов Энн Бонни заслужила своим бесстрашием в бою и обнаружившимся у нее талантом военачальницы. Именно ей, в частности, принадлежала идея неожиданного нападения на многопушечный испанский галеон. Всего же на счету Калико Джека и его жены был не один десяток разграбленных кораблей в Карибском море. Однако самым поразительным стало даже не это.

В родительском доме Энн демонстративно не желала подчиняться общепринятым правилам поведения. Став же пираткой, она смогла добиться строгой дисциплины среди членов вольного братства. Энн Бонни потребовала, чтобы все пираты приняли присягу на верность и не нарушали установленного распорядка. К примеру, каждый мог есть и пить сколько хотел, но беспробудное пьянство сурово каралось.

Нельзя сказать, чтобы жесткие ограничения пришлись по душе рядовым флибустьерам. Но на открытое неповиновение охотников не находилось, потому как всем были известны вспыльчивость Энн и ее привычка чуть что хвататься за пистолеты.

Плен и побег

1720 год, октябрь – у побережья Ямайки пиратская бригантина случайно наткнулась на хорошо вооруженное английское военное судно. После ожесточенного боя уцелевшие флибустьеры вместе со своими предводителями оказались в плену. Суд приговорил всех к смертной казни. Энн заявила, что беременна, и ей предоставили отсрочку до рождения ребенка, предписав жить в семье родителей.

Но как только рыжая бестия была освобождена из тюрьмы, она принялась строить планы побега. К ней приставили двух охранников, которым надлежало все время находиться в снятом ею до отъезда из Порт-Ройяла доме. Однако как-то утром незадачливые стражники обнаружили, что их подопечная бесследно исчезла. Дальнейшая судьба королевы флибустьеров Энн Бонни неизвестна…

Зато известно, как она отозвалась о смерти Джека: «Если бы он сражался, как мужчина, то его не повесили бы, как собаку». (Прим. ред.)

Когда Энн родилась, разразился скандал, инициированный его женой в результате которого Эдвард потерял свою клиентуру. Вместе с этой служанкой и Энн он сел на корабль, отправлявшийся в Каролину.

Сначала он зарабатывал на жизнь, работая адвокатом, но, занявшись вскоре торговлей, добился в этом новом для себя деле таких больших успехов, что смог приобрести весьма обширную плантацию. Его служанка, которую он продолжал выдавать за жену, умерла, и вдовец переложил все заботы о хозяйстве на плечи своей дочери Энн.

Надо сказать, что девушка имела крутой нрав и была очень смелой. Когда впоследствии ее осудили, пираты выложили на процессе множество историй, большинство которых было не в ее пользу. Рассказывали среди прочих фактов, что однажды, занимаясь хозяйством своего отца, она так сильно рассердилась на одну английскую служанку, что убила бедняжку прямо на месте кухонным ножом; или еще одна некрасивая история: молодого человека, осмелившегося подойти к Энн слишком близко против ее желания, она искусала так жестоко, что он еще долго не мог оправиться от ран.

Пока Энн жила в доме своего отца, она считалась хорошей партией, и он уже подыскивал ей выгодного жениха. Но она сделала его несчастным, выйдя тайно замуж за Джеймса Бонни, простого матроса, не имевшего в кармане ни одного пенни. Отец был настолько взбешен поступком дочери, что выгнал ее из дома навсегда. Молодой человек, который полагал, что провернул выгодное дело, женившись на богатой девушке, был сильно разочарован. Скрываясь от разгневанного отца молодоженам ничего не оставалось, как сесть на корабль, отправлявшийся на остров Нью-Провиденс, где Джеймс намеривался найти работу.

Прибыв на место она быстро сошлась с богатым плантатором Чайлди Байярдом. Однако, вскоре произошла безобразная история в результате которой Энн оказалась замешанной в убийстве кузины губернатора Ямайки. Энн бросили в тюрьму, правда не надолго. К счастью для нее, Чайлди не поскупился на солидную взятку, чтобы вызволить ее оттуда. Вместе с ним Энн совершила несколько торговых поездок по Новому Свету.

Через некоторое время она стала тяготиться обществом Байярда. В мае 1719 года она познакомилась в одной из таверн с пиратом Джеком Рекхэмом, который начал оказывать ей постоянные знаки внимания. Он был очень любезен с ней и постепенно убеждал ее покинуть Чайлди, что она и сделала в конце концов. Энн Бонни переоделась в мужскую одежду и последовала за Рекхэмом, который взял ее с собой в море. Через некоторое время она обнаружила, что ждет ребенка, и, когда подошел срок, Рекхэм высадил ее на Кубе, поручив нескольким своим друзьям позаботиться о своей подруге. Наконец Энн Бонни разрешилась от бремени, но морские приключения не прошли даром и ребенок, родившийся анацефалом, умер через несколько часов. Чтобы скорее забыться от постигшего ее несчастья, она вновь ушла в море вместе с Рэкхемом.

Когда везде был опубликован указ короля, в котором он прощал тех пиратов, которые прекратят разбойничать, Рекхэм подчинился его условиям и расстался с пиратским ремеслом. Но через некоторое время, нанявшись к губернатору Роджерсу, чтобы выйти в море против испанцев, он и его товарищи взбунтовались и захватили губернаторский корабль. Произошло это скорее по вине самого губернатора. Последний слыл человеком вздорным и крайне подозрительным. Он стал подозревать, что Энн и Рекхэм составили заговор против него с целью его убийства. В качестве наказания он заставил Рекхэма выпороть свою "супругу". Экзекуция свершилась. Оскорбленные таким обхождением, Энн и Рекхэм теперь уже действительно составили заговор и осуществили его. Они опять принялись за старое.

Энн Бонни, как всегда, сопровождала его и не раз доказывала своему другу, что никому не уступит в смелости и умении драться. Волею случая они были захвачены в море пиратами под предводительством Мери Рид. Между ними случилось недоразумение, впоследствии переросшее в крепкую дружбу. Поскольку я уже описал эту часть жизни Энн в рассказе о Мери Рид, то повторять ее здесь еще раз не буду.

Лучшие дня

В октябре 1720 года Мери, Энн и Рекхэм все же были пойманы губернатором Ямайки Лоусом. В том бою она, Мери Рид и капитан Рекхэм были единственными, кто осмелились остаться на верхней палубе.

Отец Энн Бонни был известен как честный человек в кругу благородных людей, имевших свои плантации на Ямайке. В связи с этим многие, вспоминая Энн Бонни в его доме, старались оказать ему какие-нибудь услуги. Но непростительная ошибка, которую она совершила, бросив своего мужа и последовав за пиратом, еще более усугубила ее преступление против общества. Когда Рекхэм был приговорен к казни, ему разрешили в виде величайшей милости увидеться с Энн Бонни, но вместо утешения перед смертью она сказала своему другу, что он вызывает у нее негодование таким жалким видом. "Если бы вы дрались как мужчина, то вас бы не повесили, как собаку!"

Вскоре в заключении умерла Мери Рид. Энн Бонни находилась в тюрьме до наступления срока очередных родов. Ее казнь все время откладывалась, и, в конце концов, приговор так и не был приведен в исполнение. Дело в том, что Энн Бонни внезапно и загадочно исчезает из официальных записей. Существует несколько гипотез о ее дальнейшей судьбе. По одной из них, она ушла вглубь американского материка в составе одной из экспедиций, где вскоре умерла от болезни. По другой - она вновь связалась с пиратами и погибла в одной из абордажных схваток. Существует также гипотеза, что она якобы вернулась в Ирландию.

Она считалась хорошей партией, и отец уже подыскивал ей выгодного жениха . Но она сделала его несчастным, выйдя тайно замуж за Д. Бонни , простого матроса , не имевшего в кармане ни одного пенни . Скрываясь от разгневанного отца, молодожёны сели на корабль , отправлявшийся на остров Нью-Провиденс .

Прибыв на место, она быстро сошлась с богатым плантатором Чайлди Байярдом. Однако вскоре произошла безобразная история, в результате которой Энни оказалась замешанной в убийстве кузины губернатора Ямайки. Энн бросили в тюрьму , правда ненадолго. К счастью для неё, Байярд не поскупился на солидную взятку , чтобы вызволить её оттуда. Вместе с ним Энн совершила несколько торговых поездок по Новому Свету .

Через некоторое время она стала тяготиться обществом Байярда. В мае 1719 года она познакомилась в одной из таверн с пиратом Д. Рэкхемом , который начал оказывать ей постоянные знаки внимания. Энн переоделась в мужскую одежду и последовала за Рэкхэмом, который взял её с собой в море .

Энн Бонни всегда сопровождала его и не раз доказывала Рэкхему, что никому не уступит в смелости и умении драться. Волею случая они захватили корабль, на котором плыла переодетая мужчиной М. Рид . Рид, за спиной которой была армейская подготовка, была единственным пассажиром, не сдавшимся пиратам и принявшим бой . После нескольких неудачных попыток справиться с Рид, ей предложили присоединиться к команде и она согласилась. С этого времени Бонни, Рид и Рэкхем пиратствовали втроём.

В литературе

В массовой культуре

Музыка Художественная литература Фильмы и видео Аниме и манга Игры
  • Под внешней благовоспитанностью красивой девушки скрывался буйный темперамент , доставляющий немало неприятностей родителям. Например, она шокировала местное общество, разъезжая верхом по пояс обнаженной. А однажды в припадке гнева зарезала ножом свою служанку. Дело не дошло до суда лишь благодаря влиянию отца и его юридической изощренности, которые и помогли замять жуткую историю. После этого адвокат решил поскорее выдать дочь замуж в надежде на то, что это утихомирит её.
  • В честь Энн Бонни названа одна из персонажей аниме и манги One Piece Джевелри Бонни
  • В книге «39 ключей: Штормовое предупреждение.» Энн Бонни является одной из Кэхилов, принадлежа к ветке Мадригалов.
  • В компьютерной игре Uncharted 4: A Thief’s End , Энн Бонни является одной из двенадцати "отцов-основателей" легендарной пиратской колонии - Либерталии .

Напишите отзыв о статье "Бонни, Энн"

Примечания

Источник

  • ["Ann Bonny and Mary Read"s Trial". Pirate Documents. Retrieved 14 March 2014.]

Отрывок, характеризующий Бонни, Энн

– Чего соглашаться то, не нужно нам хлеба.
– Что ж, нам все бросить то? Не согласны. Не согласны… Нет нашего согласия. Мы тебя жалеем, а нашего согласия нет. Поезжай сама, одна… – раздалось в толпе с разных сторон. И опять на всех лицах этой толпы показалось одно и то же выражение, и теперь это было уже наверное не выражение любопытства и благодарности, а выражение озлобленной решительности.
– Да вы не поняли, верно, – с грустной улыбкой сказала княжна Марья. – Отчего вы не хотите ехать? Я обещаю поселить вас, кормить. А здесь неприятель разорит вас…
Но голос ее заглушали голоса толпы.
– Нет нашего согласия, пускай разоряет! Не берем твоего хлеба, нет согласия нашего!
Княжна Марья старалась уловить опять чей нибудь взгляд из толпы, но ни один взгляд не был устремлен на нее; глаза, очевидно, избегали ее. Ей стало странно и неловко.
– Вишь, научила ловко, за ней в крепость иди! Дома разори да в кабалу и ступай. Как же! Я хлеб, мол, отдам! – слышались голоса в толпе.
Княжна Марья, опустив голову, вышла из круга и пошла в дом. Повторив Дрону приказание о том, чтобы завтра были лошади для отъезда, она ушла в свою комнату и осталась одна с своими мыслями.

Долго эту ночь княжна Марья сидела у открытого окна в своей комнате, прислушиваясь к звукам говора мужиков, доносившегося с деревни, но она не думала о них. Она чувствовала, что, сколько бы она ни думала о них, она не могла бы понять их. Она думала все об одном – о своем горе, которое теперь, после перерыва, произведенного заботами о настоящем, уже сделалось для нее прошедшим. Она теперь уже могла вспоминать, могла плакать и могла молиться. С заходом солнца ветер затих. Ночь была тихая и свежая. В двенадцатом часу голоса стали затихать, пропел петух, из за лип стала выходить полная луна, поднялся свежий, белый туман роса, и над деревней и над домом воцарилась тишина.
Одна за другой представлялись ей картины близкого прошедшего – болезни и последних минут отца. И с грустной радостью она теперь останавливалась на этих образах, отгоняя от себя с ужасом только одно последнее представление его смерти, которое – она чувствовала – она была не в силах созерцать даже в своем воображении в этот тихий и таинственный час ночи. И картины эти представлялись ей с такой ясностью и с такими подробностями, что они казались ей то действительностью, то прошедшим, то будущим.
То ей живо представлялась та минута, когда с ним сделался удар и его из сада в Лысых Горах волокли под руки и он бормотал что то бессильным языком, дергал седыми бровями и беспокойно и робко смотрел на нее.
«Он и тогда хотел сказать мне то, что он сказал мне в день своей смерти, – думала она. – Он всегда думал то, что он сказал мне». И вот ей со всеми подробностями вспомнилась та ночь в Лысых Горах накануне сделавшегося с ним удара, когда княжна Марья, предчувствуя беду, против его воли осталась с ним. Она не спала и ночью на цыпочках сошла вниз и, подойдя к двери в цветочную, в которой в эту ночь ночевал ее отец, прислушалась к его голосу. Он измученным, усталым голосом говорил что то с Тихоном. Ему, видно, хотелось поговорить. «И отчего он не позвал меня? Отчего он не позволил быть мне тут на месте Тихона? – думала тогда и теперь княжна Марья. – Уж он не выскажет никогда никому теперь всего того, что было в его душе. Уж никогда не вернется для него и для меня эта минута, когда бы он говорил все, что ему хотелось высказать, а я, а не Тихон, слушала бы и понимала его. Отчего я не вошла тогда в комнату? – думала она. – Может быть, он тогда же бы сказал мне то, что он сказал в день смерти. Он и тогда в разговоре с Тихоном два раза спросил про меня. Ему хотелось меня видеть, а я стояла тут, за дверью. Ему было грустно, тяжело говорить с Тихоном, который не понимал его. Помню, как он заговорил с ним про Лизу, как живую, – он забыл, что она умерла, и Тихон напомнил ему, что ее уже нет, и он закричал: „Дурак“. Ему тяжело было. Я слышала из за двери, как он, кряхтя, лег на кровать и громко прокричал: „Бог мой!Отчего я не взошла тогда? Что ж бы он сделал мне? Что бы я потеряла? А может быть, тогда же он утешился бы, он сказал бы мне это слово“. И княжна Марья вслух произнесла то ласковое слово, которое он сказал ей в день смерти. «Ду ше нь ка! – повторила княжна Марья это слово и зарыдала облегчающими душу слезами. Она видела теперь перед собою его лицо. И не то лицо, которое она знала с тех пор, как себя помнила, и которое она всегда видела издалека; а то лицо – робкое и слабое, которое она в последний день, пригибаясь к его рту, чтобы слышать то, что он говорил, в первый раз рассмотрела вблизи со всеми его морщинами и подробностями.
«Душенька», – повторила она.
«Что он думал, когда сказал это слово? Что он думает теперь? – вдруг пришел ей вопрос, и в ответ на это она увидала его перед собой с тем выражением лица, которое у него было в гробу на обвязанном белым платком лице. И тот ужас, который охватил ее тогда, когда она прикоснулась к нему и убедилась, что это не только не был он, но что то таинственное и отталкивающее, охватил ее и теперь. Она хотела думать о другом, хотела молиться и ничего не могла сделать. Она большими открытыми глазами смотрела на лунный свет и тени, всякую секунду ждала увидеть его мертвое лицо и чувствовала, что тишина, стоявшая над домом и в доме, заковывала ее.
– Дуняша! – прошептала она. – Дуняша! – вскрикнула она диким голосом и, вырвавшись из тишины, побежала к девичьей, навстречу бегущим к ней няне и девушкам.

17 го августа Ростов и Ильин, сопутствуемые только что вернувшимся из плена Лаврушкой и вестовым гусаром, из своей стоянки Янково, в пятнадцати верстах от Богучарова, поехали кататься верхами – попробовать новую, купленную Ильиным лошадь и разузнать, нет ли в деревнях сена.
Богучарово находилось последние три дня между двумя неприятельскими армиями, так что так же легко мог зайти туда русский арьергард, как и французский авангард, и потому Ростов, как заботливый эскадронный командир, желал прежде французов воспользоваться тем провиантом, который оставался в Богучарове.
Ростов и Ильин были в самом веселом расположении духа. Дорогой в Богучарово, в княжеское именье с усадьбой, где они надеялись найти большую дворню и хорошеньких девушек, они то расспрашивали Лаврушку о Наполеоне и смеялись его рассказам, то перегонялись, пробуя лошадь Ильина.
Ростов и не знал и не думал, что эта деревня, в которую он ехал, была именье того самого Болконского, который был женихом его сестры.
Ростов с Ильиным в последний раз выпустили на перегонку лошадей в изволок перед Богучаровым, и Ростов, перегнавший Ильина, первый вскакал в улицу деревни Богучарова.
– Ты вперед взял, – говорил раскрасневшийся Ильин.
– Да, всё вперед, и на лугу вперед, и тут, – отвечал Ростов, поглаживая рукой своего взмылившегося донца.
– А я на французской, ваше сиятельство, – сзади говорил Лаврушка, называя французской свою упряжную клячу, – перегнал бы, да только срамить не хотел.
Они шагом подъехали к амбару, у которого стояла большая толпа мужиков.
Некоторые мужики сняли шапки, некоторые, не снимая шапок, смотрели на подъехавших. Два старые длинные мужика, с сморщенными лицами и редкими бородами, вышли из кабака и с улыбками, качаясь и распевая какую то нескладную песню, подошли к офицерам.



Рекомендуем
Противопоказания цикория
Биография. Тархов Сергей Фёдорович
Павел пологов. Советские асы. Очерки о советских летчиках Павел андреевич пологов
Что значит пацифист. Кто такой пацифист. Смотреть что такое "Пацифист" в других словарях