Буду в осень и в зиму
Я косынку донашивать.
Если милый приедет –
Он приедет, наверно! –
По косынке заметит,
Как люблю его верно.
1965

* * *
Я хожу сюда неспроста –
Здесь Аленушкины места;
И Аленушкин бережок,
И Аленушкин камешок.
Желтый лист над водой кружит,
Желтый лист на воде лежит,
А вода-то черным-черна,
А воде-то не видно дна.
Неспроста я хожу сюда,
Меня гонит одна беда:
Человеком ты был рожден,
Светлым именем наречен,
Но колдун на бессрочный срок
В волчью шкуру тебя облек.
Ах, когда б не умела я
Слушать тайный язык зверья!
Ах, когда б не уметь, не сметь
Мне коварных зверей жалеть,
Как бы счастлива я была,
Как легко бы по жизни шла!
Но велела Природа-мать
Мне любой язык понимать,
И услышала я твой стон:
Человеком ты был рожден!
...Неспроста я сюда хожу:
Косу русую распущу,
Косу о пояс распущу,
Лентой камень перевяжу,
С серым камешком заодно
В черный омут пойду на дно.
Ты об этом узнай, узнай!
Дни и ночи живи без сна!
От печали ни ешь, ни пей,
Но на выручку мне успей!
Никого не води сюда,
Сам закидывай невода:
Будет невод с пустой водой,
Будет невод с густой травой,
Не печалься! На третий раз
Будет невод со мной как раз.
С трех березок рясу росы
На лицо мое отряси,
Щедро радуйся, свято верь:
Ты отныне уже не зверь, –
Я добыла тебе со дна
Тайну злобного колдуна.
...Не вчера я ушла на дно, –
Ах, на дне я давным-давно!
Сроки срочные все прошли,
Травы волосы оплели,
Источила мне грудь вода –
Не спускаются невода.
В шею врезался ленты жгут,
И давно по мне свечи жгут
Во родительском во дому...
Что же нет тебя? Почему?

Над землею уже пуржит,
Мертвый лист в полынье дрожит,
Леденеет росы ряса.
Волки воют по всем лесам.
1965

* * *
Пусть засну я, и пусть мне приснится
Ускакавшее счастье мое...
Василий Федоров

Счастье мое ускакавшее, здравствуй!
Дай – обмою твои копыта!
Голову дай – обниму, гривастую,
Поцелую глаза незабытые...
Здесь, на тропах, дождем размягченных,
На дорогах моих непролазных
Остались лунки от ног точеных –
Им наполняться водою грязной,
Им размываться дождями осенними,
Им колесом тележным раздавливаться,
Чтоб перед ними, моим спасением,
Мне, грустящей, не останавливаться.
Чтобы не пить из копытца водицу,
Не вспоминать ни ржанья, ни топота,
Чтобы со мной не посмел делиться
Братец Аленушки горьким опытом...

Мама-природа! Ей так не долго
Белое в черное переиначить,
Сделать твой след следом серого волка,
Выпустить по следу стаю собачью.
Только, как она ни обманывай,
Как она надо мной ни властвуй,
Я скажу тебе громко и заново:
«Счастье мое ускакавшее, здравствуй!»
1965

* * *
Ты был моей далью.
Ты был моей высью...
Тогда опадали
Кленовые листья,
Тогда пламенела,
Красуясь, рябина,
И тихо летела,
Светясь, паутина.
Во влажных низинах
Роились туманы,
По гиблым трясинам
Я шла, мой желанный!

И звери и гады
Ползли по поднизью,
Но шла я, как садом –
Ты был моей высью!
Кусты и колючки
За платье хватали,
Но – надо ли лучше? –
Ты был моей далью!
Я шла, не сгибаясь,
По белым метелям,
Я шла, улыбаясь, –
Не шла, а летела!
И время настало:
Ты близко! Ты рядом!
...Смертельно усталый,
С угаснувшим взглядом,
Как черный осколок
Сгоревшей планеты,
Ты камень и холод:
Ни счастья, ни света.
О, что же случилось?
Кто выкрал, упрятал
Все то, что светилось,
И кто виноват в том –
Мое ль бескорыстье?
Твои поезда ли?
...Ты был моей высью!
Ты был моей далью!
1965

* * *
У реки поутру побелевшей отавы
Равнодушно коснулся замерзший листок...
У меня на глазах унесло переправу –
Два бревна, перекинутых на островок.

Ветер свищет и рвет, и снежинки, как пули!
Не спастись под ольхой, не спастись в ивняке,
...А на том островке – щебетанье июля,
Колыханье ромашек на том островке.

Я спускаюсь к воде – из ладоней умыться, –
Ледяная вода немила и мутна.
...А за тем островком, как живая, струится
Та, которую хочется выпить до дна.

Мне пора уходить под надежную крышу,
Слушать зимних ветров нарастающий вой.
...А на тот островок, словно солнышко, вышел
Мой любимый... Он издали машет рукой.

Ах, зачем это я, не подумавши здраво,
У бурлящей воды – без пальто и сапог?
У меня ж на глазах унесло переправу –
Два бревна, перекинутых на островок...

От зимы, от земли я толчком отрываюсь...
Я плыву к тебе, мой долгожданный, постой!
Я уже к островку твоему приближаюсь,
Островок!

Островок утонул под водой.
1965

* * *
В силу привычки
Мне не пиши:
Чувства – не спички:
Чиркай-туши.
С чувством сравнится
Только пожар:
Ни заслониться,
Ни убежать!

Ох, и пылало!
Было – чему!
Все миновало...
В горьком дыму
Тихо потухли
Вслед за бедой
Головни, угли,
Пепел седой.

Угли – исчезнут.
Пепел – пророс!
Мне – не воскреснуть,
Я – не Христос.
Что же ты пишешь?
Что же ты ждешь?
Прошлое ищешь –
Вряд ли найдешь.

Как я ни гляну –
После беды –
Мелкий, карманный,
Спичечный ты.
И под скамейку
Могут сронить,
И за копейку
Могут купить.
В силу привычки
Мне не пиши.
Чувства – не спички:
Чиркай-туши!
1965

* * *
Скорый поезд – не рыжий рысак,
Дальний город – не луг для ночного...
Так-так-так! Так-так-так! Так-так-так!
Подтверждают колеса встречного.

Флегматичный сосед по купе,
Завалившись, храпит спозаранку...
А вечор мой соловушка пел
И со мной танцевал под тальянку.

Ток-ток-ток! Ток-ток-ток! Ток-ток-ток!
Оставайся, жених, без невесты:
Нашей дружбы зеленый росток
Зацветет ли без встреч – неизвестно.

Холодна и бледна простыня
Под казенным – на ночь – одеялом...
А ночесь еще мама меня
Полушубком своим укрывала.

Тук-тук-тук! Тук-тук-тук! Тук-тук-тук!
Все сильнее и внятней тревога:
Одичает оставленный луг,
Зарастет полевая дорога.

И года потекут, как вода;
Удержать – не придумаешь средства!
И уже никогда-никогда
Не сойду я на Станции Детства.

Чок-чок-чок! Чок-чок-чок! Чок-чок-чок!
Не копыта – колеса, но все же...
И горит в потолке ночничок,
На звезду голубую похожий.
1966

БЕРЕЗА
Росла красивой,
Росла высокой,
Ее сломили –
Она засохла.
Ее сломили
Зимой, по насту.
Ручьи будили:
«Вставай и здравствуй!» –
Будили ветры,
Будили птицы,
Но мертвых веток
Не добудиться...
А пень остался,
И птиц услышал,
И догадался,
Что жив и дышит.
Тянул, как брагу,
Он все упорней
Живую влагу
В живые корни.
Но сок пьянящий,
Не нужный стеблю,
Едва поднявшись,
Течет на землю...
Я припадаю
К пеньку губами,
Я обнимаю
Пенек руками,
И пью, как брагу,
Скрывая слезы,
Родную влагу
Родной березы.
Я знаю горе,
Я горю внемлю,
Живи же, корень,
Я буду стеблем!
Я – продолженье
Твое живое,
Твое цветенье
С твоей листвою,
И все, что гибнет
Во мне и вянет,
Твой сок поднимет,
Спасет, распрямит...
1966

ИВА
Простолюдинка ива я –
К земле не прихотливая.
Никем не обихожена,
Ничем не огорожена
От половодья вешнего,
От птицы-пересмешника,
От ветра-полуночника,
Взошла я на камешнике
Под речкино ворчание,
Держалась за песчаник я,
И не был ласков галечник
К моим некрепким пальчикам.
Весной песчаник вымыло –
Я думала: погинула!
Ныряя между льдинами, –
Погинула, погинула,
Без роду и без племени,
Без цвету и без семени...
Но льдины порастаяли,
Меня лежать оставили –
Без корешков, без веточек,
Без памяти, без веданья.
Не сразу я поверила,
Что вновь прибилась к берегу,
Да уцелела почечка,
Живая крошка, доченька.
Пригрело пуще солнышко –
Проклюнулась Аленушкой!
Над тощими суглинками
Опять стою – травинкою.
А тут – и скот, и выпасы..,
Все вынесла, вновь выросла.
И от жары беспечную
Уже хранила реченьку;
Спасала скот от овода.
Пойдут девчонки по воду –
Подам им гибких прутиков:
«А нате-ка, а нуте-ка
На пестери-набирушки,
Чтоб было с чем по рыжики!» –
Да мужики с телегами
Однажды мимо ехали.
Лошадок гнали весело,
Оглобля-то и треснула
У одного. Извозчик тот
Достал топор наточенный
И ну рубить оглобельку
Из моего из стволика.
Не плакала, мол, смилуйся,
Раз так уж пригодилася,
Пусть будет так... Отмаялась.
Натешилась, набаялась.
(Поскольку знала точно я:
В оглобле я – непрочная.
Не пожалеют – выбросят,
Лишь до подворья вырысят.)
Но на дворе конюшенном
Была я в дело пущена:
Ограда, вишь, в навоз и грязь –
Не подопри – могла упасть.
Одним концом завостренным

Была я в землю воткнута,
В ограде перевичена...
Да я ведь не обидчива:
Все вынесла – вновь выросла,
Из колышка –
До небушка!
Живучая!
Могучая!
...А все зовут –
Плакучая...
1966

СЧАСТЛИВАЯ
Времечка не наблюдаю,
Золотых не надеваю.
Золотые – на божнице,
Где чернильница пылится,
Где паук с крестом на спинке
Заплетает паутинки,
Где забытая икона
Смотрит горестно и скорбно...
Времечка не наблюдаю,
Просыпаюсь, чуть светает,
И, накинув, что придется,
По росе бегу к колодцу.
Чуть поскрипывает ворот,
Чуть познабливает холод,
Чуть поднявшееся солнце
Золотит в избе оконца.
Куры прыгают с насеста –
Им теперь на грядке место.
Во дворе покатым рогом
В дверь толкается корова.
Подожди ужо, Пеструха,
Подою тебя, доюху,
Отпущу тебя на волю,
Только пойло приготовлю.
Провожу тебя на волю,
Наварю еды поболе,
Сдобрю луком, сдобрю солью,
Едоков – полно застолье!
Этот – конюх, этот – плотник,
Этот – культпросветработник,
Этот – пусть еще не скоро –
Станет в поле комбайнёром, –
Дай-то бог!
А вон и женки,
Вишь повадились, пижонки,
Ездить на луг день кажинный
Все машиной да машиной!
И пешком бы не ослабли!
Ну-ко, где мои-то грабли?
Эко, в кузове-то тесно,
Ну-ко, где мое-то место?

Снова полдень, снова вечер,
Снова утро возле печи...
Посидела – еле встала,
Поседела – не видала:
Времечка не наблюдала,
Золотых не надевала...
Золотым чего пылиться? –
Подарю их молодице!
1966

ЛЬДИНОЧКА-СНЕЖИНОЧКА

Кружевной артели «Снежинка»
г. Вологды

Тихо падают снежиночки
На тоненький ледок.
Отколю кусочек льдиночки,
Где милого следок.
Голубая, голубая,
Льдинка синеватая...
Худо милый поступает –
Любит, а не сватает.
Может льдиночка растаять,
Если долго подышать.
Может миленький оставить,
Если крепко не держать.
Может льдинка разломиться,
Если на пол уронить.
Может милый рассердиться,
Если сильно приструнить.
Серебристая снежиночка
На льдиночке блестит.
Только дунет ветериночка –
Снежинка улетит.
Много снегу, много снегу,
А снежиночка – одна!
Много следу, много следу,
А слединочка – видна!
До чего ж это красиво –
На голубом белое!..
Меня маменька спросила,
Что я в кухне делаю.
У меня в глазах – грешинка,
Я – как виноватая:
Эту льдинку со снежинкой
В холодильник прятала.
Меня мама не бранила,
Только рассмеялася.
За коклюшками сходила,
Ниток расстаралася.
«Можно льдинку не расплавить
И снежинку не спугнуть,
Дорогого позабавить
И себя не обмануть!» –
Я у мамы кружевное
Ремесло переняла,
Нынче кружево живое
Дорогому поднесла:
На слединочке снежиночка
Шестиугольная.
Угодила ягодиночке –
Живу довольная.
1966

ПЕРВЫЙ СНЕГ
Я стою на берегу.
По реке несет шугу.
На другой, желанный, берег
Перебраться не могу:
Ни бревешка, ни моста,
Ни жердинки, ни плота!
А в бору за нашей речкой
Поселилась Красота.
Был до нынешней поры
Этот бор – как все боры:
С земляникой, да с грибами,
Да с чешуйками коры.
И ходила я туда
Без особого труда,
Речку вброд перебродила,
Ведь речонка – ерунда!
И носила я домой –
Как недавно, боже мой! –
То грибы, то землянику,
То рябины лист резной.
А сегодня – вот беда! –
Вровень с берегом вода,
Так и крутит, так и вертит,
Сунься – канешь без следа.
Это круже-колесо
Пораскручено Красой,
Чтобы к ней не приближался
Ни обутый, ни босой.
Ступят – надо зашивать
Или снова наживать.
Поразвешаны на елках
Вишь какие кружева –
Первозданной белизны!
Несказанной новизны!
Много-много нынче небо
Поистратило казны!
Вот приедет Дед Мороз
Да вобьет, где надо, гвоздь,
Все приладит, все устроит,
Будет, стало быть, и мост.
...Так стою на берегу,
Утешаюсь, чем могу.
Поплыла б – себя не жалко –
Да Красу поберегу.
1966

СЫПЬ, СНЕЖОК...
Сыпь, снежок, растаивай,
Ох, да падай снова!
...Я была Пылаева,
А теперь – Смирнова.

Околелым веником
Обмела крылечко,
Пошуршала в сеннике,
Растопила печку.
Торопливым шепотом
Разбудила мужа;
Остальные хлопоты
Все ему, – кому же?
Управляй ребятами,
Да чтобы без реву!
Шевели ухватами,
Обряжай корову.
...Ой, и снегу выпало!
Утопель! Недаром
Ночью ветер всхлипывал,
Колотился яро.
Фитилек застенчивый
В фонаре трепещет.
Хоть бы уберечь его!
Сдунуло... У, леший!
Спробовала выбрести
Без огня. Куда там!..
Воротилась – вытрясти
Снег и взять лопату.
Погребла, похрупала,
В темноте порылась –
Твердое нащупала:
Тропка оплавилась.
Объявилась, матушка,
Вот и слава Богу:
Все же не впокатушку
Начинать дорогу.

Инеем припудрена
Дверь. Знаком и дорог,
Встретил светлый утренний
Перезвон ведерок.
Меж коров – ауканье
Озорных товарок.
Это, коль без ругани,
Тоже – как подарок.
И росло добро в душе,
И, пока доила,
Каждой из коровушек
Что-то говорила.
Те стояли, слушали
Ласково-простое,
Молоко погуще ей
Отдавали: стоит!
Первотелки вздорные
Вдруг стихали сами,
Провожали добрыми,
Грустными глазами.

Лишь из ясель выгребла,
Слышит: «Евдокия!» –
Руки сеном вытерла,
Вышла: «Кто такие?» –
Оба незнакомые,
Вроде городские,
Уж не из обкома ли,
Экие баские?
Чуть смутилась: «Кликали?» –
Отвечают: «Точно!» –
«Что ж, домой идти, коли?..» –
Засмеялись: «Срочно!» –
Третий, незамеченный,
Щелкнул аппаратом:
«Фото обеспечено!» –
Дуня – виновато:
«Я ж ненаряженная,
Погодить бы малость,
Выйду, как бажоная, –
Что кому за радость?»
Трое улыбаются:
«Добре! И без брошки
Вы у нас – красавица,
Дело ж не в одежке».
С рукава фуфаины
Отряхнула трушку,
Пооббила валенки,
Села в легковушку.
В легковушке – долго ли?
Пять минут – и дома!
Дети «Волгу» трогали,
Чистили соломой
Чуть припорошенные
Крылья и колеса...
Глазки восхищенные
Вспыхнули вопросом,
Шасть – и в избу, лапушки,
И при всех толкуют:
«Мамушка, а мамушка,
Нам бы вот такую!» –
Улыбнулась: «Будете
Умными, большими,
Сразу, детки, купите
Каждый по машине!»

На душе оттаяло,
Будто так и надо.
Самовар поставила,
И в пиджак с наградой
(Со Звездой и Лениным),
В юбку-плиссировку
Облеклась...
Как велено,
Подчернила бровку.
Погоняли по снегу,
Всяко поснимали:
То поближе к сосенкам,
То опять подале.
За халатом сбегала –
Сняли и в халате.
Покосилась в зеркало:
«А, бывай, и хватит?»
(«Уж не та, однако, я!» –
Мысли набежали.)
Вновь снимают всякую:
В шали и без шали.
На лице (устала!) – тень,
Вроде как с угару...
Отпустили, слава те,
К печке, к самовару.

Вот и «белоглавая»,
Вот и стол – готовый...
«Ох, забыла, право, я:
У меня ж коровы!
Извиняйте, гостюшки!» –
И метнулась в сени:
«Добегу до Тонюшки,
Попрошу – заменит».

«...Что же порассказывать?
Все ведь вам известно.
Да и вспомнить сразу-то...
Разве – про поездку?
Как из рук Буденного
Орден получала?
А, бывай, удобно вам
Про коров сначала?» –
«Про себя!» – настаивал
Смуглый чернобровый. –
«Что ж... была – Пылаева,
А теперь – Смирнова...»

Рюмка светится насквозь,
Пригубила малость.
Что за чаем вспомнилось,
За вином – сказалось.

«Я была Пылаева
В девках-то: пылала!
Не один обаивал –
Близко не пускала!
Потому – куда его,
Если он – не милый?
Не живой, не боевой?

Я – плясать любила!
Как затею на лугу –
Люди смотрят: баско!
А на ферму побегу –
Дак опять с припляской!
Дроби-дроби выдроблю,
На кругу смела я!
Дролю, дролю выберу –
Какого желаю!
Сапожок разношенный
Так стучит, что с платья
Сыплются горошины:
Есть кому собрать их!
Было, да, имелося
Счастье, попадалось!
Оттого и пелося,
Оттого – плясалось.
Только было – да ушло
С пареньком на службу.
Расставались тяжело,
Но расстались дружно.
Пять годков ждала его –
Милого, родного,
Бойкого, чернявого...
Верила на слово,
Подтверждал и письмами:
«Отслужу – приеду:
Не весной, так осенью,
Не в четверг, так в среду».
Не казала я тоску
И ходила гордо:
Мой – рекорд по молоку!
Мой – рекорд по спорту!
Занимала, чем могла,
Каждую минуту:
Хорошо пойдут дела –
Угожу ему-то!
...Воротился он домой
Ранней зорькой вешней.
Воротился, да – другой,
Ох, не тот, не прежний!
Зашатались потолки,
Оступились ноги,
Подломились каблуки...

«Нам – не по дороге.
Ты, Дуняха, – говорит, –
Знаменитой стала,
От тебя теперь обид
Будет мне немало.
У тебя теперь пойдут
Совещанья, съезды,
Нынче – там, а завтра – тут,
Не согреешь места.
Через это – ухожу,
Уезжаю то есть.
Время будет – напишу». –
И пошел. На поезд.
Я не позвала его.
Нет, не воротила.
«Не скучай, Пылаева!» –
«Постараюсь, милый».

Май шумел. Росла трава.
Сохло все сырое.
Через месяц или два
Дали мне Героя.
Помню, как на блюдце вот,
Середи-то зала
С Катериной Фурцевой
«Русского» плясала.
Туфельки – не ношены!
Новехонько платье!
Сыплются горошины –
Некому собрать их...
А теперь я замужем
За Смирновым Ваней.
Он по всем статьям мужик
Золотой. Механик.
Мне всегда уноровит
Делом и советом.
Только я – как инвалид,
Ноет что-то где-то.
И расти – уж не расту,
Юность памятуя,
И на новую Звезду –
Нет, не претендую.
Рана старая болит –
Не таю секрета:
В сердце тот же динамит,
Да запала нету.
Что уж тут утаивать –
Видят и коровы:
Отошла Пылаева,
Началась Смирнова.
1966

В КИРИЛЛОВСКОМ МОНАСТЫРЕ
Отзнобило, отморозило,
И растаяло, и спит...
Только Сиверское озеро
Ветер-сивер шевелит.

Легок, легок по-над волнами
Тополиный белый пух.
Только – с ликами иконными –
Десять ив, сухих старух.

Тополя глядят по-нашему:
Широко и далеко!
Только ивы, как монашины,
Словно молятся о ком.

Дремлют башни монастырские,
Дремлют ржавые кресты,
Обвалились склепы низкие,
Кельи темные пусты.

Плачут стены монолитные.
В щели грозные бойниц
Смотрят клювы любопытные
Сизокрылых мирных птиц...

То ли это все – не по сердцу?
То ли – по сердцу зело?
Ходит Сиверское озеро,
Морщит светлое чело.

Так ему до самой осени,
До ледовых холодов
Трудно мучиться вопросами,
Омывать грехи богов,
И обломок цвета красного
Словно маленький огонь,
С вала на вал перебрасывать,
Как с ладони на ладонь.
1966

* * *
Ах, рыбаки, проспали зорю –
Теперь варите поплавки!
Ах, женихи, отдали Зою –
Теперь кусайте локотки!

О Зое плачут все гармони
И все баяны голосят:
Такую девку проворонить –
Ах, сорок через пятьдесят!

А может быть, еще не поздно
Поворотить дела назад?
А может, это – несерьезно,
Не тот, возможно, адресат?

Но Зоя с вызовом проходит
Пускай одна, пока – одна,
Под «Во саду ли, в огороде...»,
Что льется из ее окна.

И все сомненья отметает
Одним движением бровей.
Вся молодая! Золотая!
«И ей не быть уже моей...»
1966

ПРИСКАЗКА
В черной бане поутру
Пятку камешком потру –
Быть бы резвой на ногу,
Быть бы первой на лугу.
Под словинку-присказку
На полке попью кваску –
Дай, квасок с присловьицем,
Мне добра-здоровьица!
Что в ковше останется –
Выплесну на камницу.
Чтобы в бане – дух квасной,
Чтобы мне – жених баской!
Подарю часы золовке,
Платье шелково – свекровке,
По рубашке – деверям,
Хмурым Степиным братьям:
«Вы не хмурьтесь, братовья,
Ведь со мною жить – дивья!
Я не злющая оса,
Не хитрющая лиса,
Я – росинка-слезонька,
Из лесу березонька!
Ты, сестренка, не косись,
На словечко не скупись,
Жить со мною весело:
Знаю много песенок!
Ты, свекровка-матушка,
Не стучи ухватушком, –
Я – твоя подставушка,
Я люблю Степанушка!
1966

ОКО ЗА ОКО
Приехали заочники!
Заочники вселяются!
И у студенток оченьки,
У очниц, разбегаются.
По этажам – мелькание,
Возле крыльца – гуляние,
А было – на аркане их
Не вытянешь из здания:
Сидели все за книгами,
Корпели над конспектами,
К себе любовь не кликали –
Любить-то было некогда,
Любить-то было некого.
Свои-то однокурсники –
Надежда ли? Утеха ли? –
Приелись на капустниках!

А парни переметчицам
Лукаво улыбаются:
Приехали заочницы!
Заочницы вселяются!
1966

* * *
В Вологде – оттепель:
Кар-р! Кар-р!
Из следа отпито:
Март. Март.
В птичий включаемся
Содом.
Переселяемся
В свой дом.
В старом, заброшенном –
Сор. Хлам.
...Не по-хорошему
Жить – срам.
Старому, прошлому –
Тлеть, стыть.
...Не по-хорошему
Жить – стыд.
Зеркалу пляшется:
В нем – луч.
В будущем, кажется,
Нет туч.
Легкое облачко –
Так, зря.
В солнечном обруче
Стан прямь!
Птичьим овациям
Вторь вслух!
Кто в изоляции,
Тот глух.
Дом наш – не карточный
Весь – ввысь!
Жить нам – порядочно:
Дер-жись!
1966

* * *
Добрый вечер, реченька,
Добрый вечер!
Я опять – беспечная,
Прямы плечи.
Вновь цветами волосы
Перевиты.
Не полынью – колосом
Все обиды.
Не слезами – росами
Все печали...
Вновь ногами босыми –
На песчаник.
Снова не для поиска
Дна и брода
Брошусь с камня плоского
В твои воды, –
Встречь струи стремительной,
Дерзкой, острой!
...Знают ли родители,
Что мы – сестры?
А узнают – будут ли
Сходству рады?
Пеленали-кутали,
А в награду –
Вечное желание
Убеганья
От ворот, где дали нам
По названью.
...К своему крылечику
Батько, матерь,
Не вяжите реченьку,
Не имайте!
Не толкайте в комнаты –
Занедужит!
Станет тихим омутом
Или лужей...
В горы каменистые,
В сушь степную,
Отпустите – чистую
И живую!
По чащобам-яминам,
Через камни,
К морю-океану ли
Или к парню –
Убегают реченьки!
Лишь журчанье
Да пугливых веточек
Вслед – качанье...
1966-1970

* * *
Мой шепот разросся до крика,
А я продолжаю молчать.
Цветет по лесам земляника,
Волчица выводит волчат.
Шиповник, то алый, то красный,
Горит молчаливым огнем.
Лишь пчелы, гудя громогласно,
До ночи работают в нем.
Пристроясь к пчелиному гуду,
Чтоб только не вырвался крик,
«Не буду! Не буду! Не буду!» –
Шепчу я, кусая язык.
Я знаю, что если не радость
В основе событий и снов,
То крик – это попросту слабость,
Бессильный о помощи зов.
...Ведро под родник подставляю -
Спокойна, светла и добра,
«Пройдет! Пролетит!» – напевает
Живая струя серебра.
Склоняясь, попью из ладоней –
Вкусна ключевая вода!
И снова нечаянно вспомню
О всех родниковых трудах.
И, странно опять успокоясь,
С ведром поднимусь на угор,
И буду работать на совесть,
Чтоб вышел с людьми разговор.
1966

БЕЛКА
Играли утренние краски,
Светились зори над рекой.
Я шла – не на Олимп Парнасский,
Но – на угор. И – за строкой.

С обрыва в речку осыпались
Песок и глина из-под ног,
И колокольчики качались,
И шевелился клеверок.

Там, наверху, на самой круче –
Под старой елью – мой шалаш,
Пенек, и самый мой писучий,
Везучий самый карандаш.

Оттуда видно всю деревню,
Луга, поля, игру реки,
Там звуки кажутся напевней,
Печали кажутся легки.

Но, замерев в полуугоре,
Стою: внимание привлек
Хвоста мелькающий костерик
И глаза черный уголек.

Постой, счастливое мгновенье!
В душе судьбу благодаря,
Спешу воспользоваться тенью,
Стать незаметною... Но – зря:

Куда ты, белочка, девалась
Среди качнувшихся ветвей?
Я так не долго любовалась
Беспечной резвостью твоей!

Тревожно вглядываюсь в ели,
От вдохновенья далека,
Но дремлет сомкнутая зелень:
Ни огонька, ни уголька.

Покой ушел. Полдня в безделье
Я провожу настороже,
Но муза – муза, как и белка,
Не появляется уже.

Вконец измаясь ожиданьем
И разуверившись в себе,
Иду пилить дрова у бани,
Чтоб возместить дневной пробел.

Потом гребу сухое сено,
Потом траву теленку жну,
И забываюсь постепенно,
И ничего уже не жду.

Всерьез капусту поливаю,
Всерьез пропалываю лук
И даже что-то напеваю,
Чему-то радуюсь... и вдруг:

Залился лаем рыжий Верный!
Всерьез его тревоге вняв,
И я взглянула вверх, на дерево...
Прекрасней сна такая явь!

Гляжу, от счастья чуть не плача,
Схожу от радости с ума:
Ко мне пришла моя удача,
Она нашла меня сама!

Мальчишки виснут на заборе,
Любой желаньем изнемог
Поймать мелькающий костерик
И глаза черный уголек.

Того гляди – сшибут, обидят!
С камнями, с палками стоят...
Но ничего у них не выйдет;
Ведь дереву хозяйка – я.

И ввечеру, когда за домом,
Готовя ужин, жгу костер,
Мне пламя кажется знакомым
И внятным – музы разговор.
1966

* * *
Расскажи
Про Кижи!
Говорят, это сказочный остров!
И другого такого
Уже не отыщешь нигде.
Но по снегу туда,
Говорят, добираться непросто:
Надо ждать до весны,
Чтобы плыть по широкой воде.

Расскажи
Про Кижи!
До весны еще очень не близко;
Молодая зима
Только-только вступает в права...
Я готова на риск!
Но пора обходиться без риска:
Сединой занялась
И твоя непоклон-голова.

Расскажи
Про Кижи!
Ну, хотя б не подробно, а вкратце!
Что за храмы стоят,
Что за главы на храмах горят.
Может статься, опять
Мне до них и весной не добраться,
Потому что, прости,
Как всегда, – обстоятельства, брат.

Расскажи
Про Кижи!
Чтобы все обстоятельства – прахом!
Чтобы все недосуги
В один превратились досуг!
Чтобы к этим Кижам
Я рванулась, не ведая страха,
Как стрела с тетивы,
Как плененная птица – из рук...
1967-1983

* * *
Я не ленюсь на улицу,
На стужу выбегать.
«Работница» да «Умница»
Нахваливает мать.
А я хожу угрюмая:
Без дела не могу,
А дела не придумаю
Вне дома, на снегу:
Воды в ушат наношено,
Дрова припасены,
За вениками схожено...
А в доме до весны
Замерзли все околенки,
Заиндевели сплошь!
Не высмотришь Миколоньки,
Живи теперь, как хошь.
А может, он под окнами
Прохаживается?
Зайти, хоть и продрог, но
Не отваживается?
А может, он – с соперницей,
Пока не на виду?!
Пойду спихну поленницу
Да вновь перекладу.
1967

СВИДАНИЕ
Вот какая стужа к вечеру:
На печи страшно запеченам!
Лют мороз: берез догрыз,
Принялся за ребра изб.

Говорила мама: «Доченька,
Не ходи из дому к ночи-то!» –
А я петли – деготьком,
Да на улицу тайком.
Да бегом по-за поленнице:
Ведь сегодня – воскресеньице!
Юбка с утра наутюжена –
Дожидать ли чая-ужина!
Дверь не выдала – не скрипнула,
Мать не видела – не вспыхнула.
Побежали мои валенки
«Скрипы-скрипы!» – в гости к Аленьке.
Где-то там, в средине волока,
Ходит-мерзнет возле елок он,
Терпеливо дожидается,
Ожиданьем согревается.
«Скрипы-скрипы!» – мои валенки...
Добежали! Где же Аленька?
...В тишине непотревоженной
Небо лесом огорожено.
В облаках луна дурачится,
То покажется, то спрячется.
Погоди, луна, не прячься-ка!
Посвети-ка, не дурачься-ка!
Дай, взгляну вокруг попристальней:
Не спешит ли милый издали?
Оглянусь: с пути не сбился ли,
За кустом не затаился ли?
...Нет, не бывано, не хожено:
На суметах снег ровнешенек.
Вся дорога перевьюжена...

Зря я маму не послушала.
1967

* * *
Зеленой поймой
Струится Тойма,
За той за Тоймой –
Ой, золотой мой...
Ты помнишь, Тойма,
Как, всем на зависть,
Твоей водой мы
С ним умывались,
И как хмелели
С твоей воды мы,
И жечь умели
Костры без дыма.
Не парень с девкой,
Не девка с парнем,
А – знамя с древком,
Иван-да-Марья!
Что нынче с нами? –
Две половины:
Без древка знамя –
Кусок сатина.
Иван без Марьи –
Одна лиловость!
Не в каждой паре
Два цвета – новость.
Пусть посох – древко,
Сатин – обновка,
Но петь – не певко
И жить – неловко.
Зеленой поймой
Струится Тойма,
За той за Тоймой –
Ой, золотой мой...
1967

* * *
Сколько зим, сколько лет уже
Мы – по разным краям!
Ты пытаешь у сведущих,
Изменилась ли я.
Что ответят тебе они,
Угадать не берусь...
За ночами небелыми
Разгляди мою грусть.
За решеткой дорог моих –
Поперек и повдоль
(По живому – да плетками!) –
Разгляди мою боль.
Как бессрочной затворнице
Вольной волюшки рай,
Все мне грезятся-помнятся
Наши дни-вечера.
Многозвездные ноченьки,
Звезды – падавшие...
Что ж они напророчили,
Павши на душу мне?
Разгляди за молчанием
Многоустовости
Всю печаль, все отчаянье
Разгляди – и прости.
Изменилась?
Наверное!
Но молю, не зови
Перемену – изменою
Ни тебе, ни любви.
1967

ОСЕННЕЕ
Нынче столько, говорят,
Ягод, –
Можно в день насобирать
На год!
Не брусника – виноград!
Спелой
У соседки уж ушат
Целый!
Да черники три ведра
Сладкой,
Да замочена с утра
Кадка:
Знать, соседка и ее
Дочи
Снова ношу принесут
К ночи...
Разрывается мое
Сердце,
Тоже ж сердце – не стручок
Перца!
Пролетело, как в дыму,
Лето,
А ни ягодки в дому
Нету.
Рассыхается – пустой! –
Туес.
Но куда же я, куда

Красивые детские стихи про росу и капельки росинки для малышей и дошкольников 4-5 лет

Н. Силина

Словно капелька - слезинки
На траве лежат росинки .
Может дождик капал?
Может кто-то плакал?

Это ночка уходила
И слезинки обронила,
Не хотела уходить,
День чтоб смог нас разбудить!
Зря ты, ночка, плакала,
Слёзками накапала:
День придёт - не станет слёз,
Он уйдёт, и ты придёшь.
В сутки раз бывает так,
Не привыкнешь ты никак!

Б. Першуткин

Солнышко забрАлось
в капельку росы,
капельки блестящей
сочтены часы,
не часы - мгновенье,
капелька-драже
этим ярким солнцем
выпита уже!

А. Грахова

Капелька росинка ,
Упала на тростинку.
Лучом солнца озарилась,
И сразу засветилась.
Этой капелькой росой
Умывались всей семьей.
Жучки, паучки,
И маленькие светлячки.

Т. Гетте

Росинки цеплялись
За кончик листа
И делали это
Совсем неспроста-
Внизу поджидавшая
Лужа
Шептала им вкрадчиво:
-Ну же...

Л. Эриксон

Маленькая бусинка,
Капелька - роса ,
Отраженье солнышка
В синих небесах!
Напои букашечек,
Травушку умой,
Да скатись горошинкой
К капельке другой.
Я тебя, красавицу,
С лучиком внутри,
На ладошках к бабушке
Принесу: " Смотри!"

Ж. Уклеина

Здесь феи-невидимки,
Не покладая рук,
Все до одной травинки
Украсили вокруг…
Казалось не росинки ,
Брильянты по утру
Сверкают в паутинке,
Качаясь на ветру.

С. Школьникова

На траву роса упала,
Опустилась, словно дым,
Расстелилась покрывалом
Серебристо-голубым.
Не сойдешь в траву с тропинки –
Обжигает, как огнём,
И тяжелые росинки
Так и сыплются дождем.

Тетушка Ау

На лёгенькой, тонюсенькой
Травинке-волосинке
Сверкают словно бусинки
Прозрачные росинки!
Жучок расправил усики,
Встряхнулся, приосанился
И бабочкам про бусики
Рассказывать отправился!

Д. Рум

Рассвет. Роса на паутинке
Блестит как бисерная нить.
На ней паук посерединке
Не шелохнется, словно спит.
Но лишь малейшее движенье
И капли все сорвутся вдруг...
А мухи, видя ожерелье,
Узнали, где живет паук.

Е. Елова

В капельке росы – жучок!
Он, наверно, весь промок.
Вот чудак! Какой-то странный!
Принимает утром ванну?
- Ничего смешного нет! –
Говорит жучок в ответ, -
Утром ванна всем полезна!
Только… в капельке мне тесно.
Ножки мне пришлось поджать
И тихонечко лежать,
Чтобы капля не сбежала
И с листочка не упала.
- Но ведь солнышка лучи
Очень, очень горячи!
Надо с капелькой проститься,
Она скоро испарится!
Но сказал жучок в ответ:
- Никакой беды здесь нет!
Знаю я, что утром рано
Снова полежу я в ванне.
Каждый день перед рассветом
Солнечным и жарким летом
Появляется роса!
Вот такие чудеса!

В. Диденко

Роса на крышах и деревьях,
На листьях, ветках и в окне,
На тонких пожелтевших стеблях,
На покосившейся стене.
Родившись тихо на рассвете,
Дожив до солнечных лучей,
Напоминает в дневном свете
Слёзы, бегущие с свечей.
Везде роса. В застывших каплях
Блестит, сверкая, серебром.
Так умывается природа,
Прощаясь, утром с крепким сном.

Ф. Полак

Мне ромашка подарила
Утром капельку росы ,
На ладошке – нежный, милый
Жемчуг сказочной красы!
Я гляжу на дар несмело –
Как его не уронить,
Донести к гнезду хотела,
Чтобы птичке дать попить.
Только бусинка-росинка
Между пальцев протекла
И на клумбе, у ложбинки,
Тут же лужицу нашла.
С ручейком сливаясь вместе,
Влагу травушке несёт.
И теперь на этом месте
Колокольчик зацветёт.

Е. Груданов

Август. Утро. Очень рано
Вся в росе стоит поляна!
И трава под той росой
Стала просто голубой!
Солнце выглянет, и сразу
Вся полянка – как в алмазах:
Вмиг роса в траве густой
Вспыхнет радугой цветной!

Наша жизнь – росинка.

Пусть лишь капелька росы

Наша жизнь – и все же...

Кобаяси Исса

Что вечером на землю слетает, ночь на земле побывает, утром улетает? Ответ на эту загадку прост – это РОСА. Одно из самых обычных явлений природы – а так восхищает и удивляет!

Редко кому не доводилось наслаждаться зрелищем утренней росы: всё блестит под лучами восходящего солнца – переливы всех цветов радуги рассыпаются по траве. Для нас, современных людей, природа ее появления понятна еще со школы, но в преданиях разных народов роса поэтизировалась, с ней связано много легенд и обрядов.

В античности росу символически связывали с посланницей богов Иридой, чье одеяние состояло из переливающихся цветами радуги капель росы, и с богиней утренней зари Эос (считалось, что роса – это слезы Эос). Славянские народы верили, что росу сеют русалки или звезды.

Но, думаю, отношение к красоте разлитого по лугу сверкающего великолепия с тех давних пор не изменилось.

На траву роса упала,

Опустилась, словно дым,

Расстелилась покрывалом

Серебристо-голубым.

Не сойдешь в траву с тропинки –

Обжигает, как огнем,

И тяжелые росинки

Так и сыплются дождем.

Валентина Панина

Главное, что нужно сделать, чтобы успеть увидеть все представление – встать пораньше, лишь только первые лучи солнца появятся из-за горизонта и начнут подсвечивать открытые уголки луга.

Первые минуты делаю попытки остаться сухим: удивительно, что это происходит каждый раз, когда заходишь в росную траву. Но скоро, промокший до пояса, перестаешь беречься: это, как попав под дождь и не имея возможности быстро от него спрятаться, продолжаешь двигаться в выбранном направлении, как ни в чем не бывало.

И желательно это событие – поиск природных сокровищ – не совмещать ни с чем. Нужно просто пойти ранним утром на луг, чтобы не отвлекаться на сбор ягод или грибов. Впечатление должно быть цельным, единственным и запоминающимся. Утренний туман уже почти весь рассеялся и убежал от солнечных лучей в низинки. Там роса останется надолго – солнце нескоро заберет себе сверкающую красоту.

Травинки стоят, наклонившись под тяжестью капелек – их много, они сверкают и переливаются, – и для алмазного блеска и перелива каждой капли находится точка, с которой вся эта роскошь видна в полной красе.

Забавно, приседая и медленно поворачивая голову, останавливать восхищенный взор на одной из миллионов капель и поймать-таки яркий блеск ее, единственной на всем лугу.

Вся земля покрыта паутинками, они днем совсем незаметны, а сейчас наполнены крупными каплями, в которых отражается небо.

Паутинки, висящие между травинками, с трудом держат груз накопившейся за ночь росы, и каждая капля – линза, сквозь которую можно рассмотреть перевернутый мир.

Хорошо встретить такое утро на берегу водоема: солнце, отражаясь от воды, светится в каждой капельке. На лугу такого зрелища не увидишь.

Роса и ее капли исстари наделялись магической и священной силой.

Считалось, что купание в росе в определенные дни (весенний Юрьев день – 23 апреля, Иван Купала – 7 июля) придает силы и красоту. Роса в эти дни собиралась с трав и применялась в народной медицине. Влага, накапливаясь и высыхая каждый день, собирает в себе настои лекарственных трав. Росу с пустырника можно пить при сердечно-сосудистых заболеваниях, роса с мяты успокоит нервы, а с тысячелистника почти все внутренние органы. Да и просто пройтись босиком по обжигающему холоду росы полезно, без сомнения.

В представлениях славян, первая роса появляется после Юрьева дня, именно тогда она выходит из земли (или ее выпускает святой Георгий) на первую зелень. Оздоровительное свойство этой росы отражено и в пословицах: «Юрьева роса от сглазу, от семи недугов»; «Будь здоров, как Юрьева роса!».

В Беларуси рано утром в Юрьев день было принято ходить росу «таптаць», или «трусыты». Вот что пишет А.Г. Бобров в своей книге «Катание по росе» как языческое таинство»:

«Роса, использовавшаяся в лечебных целях, отождествлялась, очевидно, с «живой водой» русских былин и волшебных сказок. Об этом свидетельствует, например, способ «излечения» былинного героя Михайла Ивановича Потыка: «Михайла Потык сын Иванович на четырех костях поплыл во зеленый луг, приплывал он ко сыру дубу. Прилетала птичка райская, садилась на тот на сырой дуб, пела она песни царские: «Кто в эту пору-времечко помоется росою с этой шелковой травы, тот здрав будет». Михайла Потык сын Иванович умывался росою с этой шелковой травы: заростились его раночки кровавые, стал он, молодец, здрав по-прежнему».

Много народных примет связано с росой, и они до сих пор служат нам помощниками. Вот некоторые из них:

• Большая роса утром - к хорошей погоде; нет росы - к дождю.
• В литне время як утром не буде росы, то буде днем дощь (малор.).
• Роса появляется на траве с вечера - к хорошей погоде.
• Тихая, светлая ночь без росы - ожидай на следующий день дождя.
• Вечерняя роса хороша - к вёдру.
• Обильные росы с утра и вечера, без ветра - к хорошей погоде.
• Если на Ивана Купалу сильная роса – это к большому урожаю огурцов.

Луг от росы блестит весь, а в лесу больше обращаешь внимание на отдельные капельки. И насколько хорошо они украшают все растения и там! Вот цветущая черника светится на солнце, как леденец.

Брусничный кустик тоже украсился за ночь.

Сон-трава склонила голову под тяжестью накопившейся на ней влаги.

Паутинки, развешанные между ветвями, заметны теперь издалека и переливаются под проникающими в чащу лучами солнца. Роса за ночь покрывает и насекомых – они покрыты каплями росы и совсем беспомощны.

Ради того, чтобы внимательно рассмотреть обычно шустрых насекомых, стоит присесть на корточки и долго наблюдать за их пробуждением. Понемногу согреваясь на солнце, они стряхивают с себя капли и, поворачиваясь к теплу, приходят в себя, чтобы начать свою обычную жизнь.

Солнце поднимается, стремительно испаряя росу, – жизнь в дремучих травах и в лесу начинает очередной день.

Только листья манжетки и люпина долго еще будут хранить в своих «ладонях» и на кончиках «пальцев» драгоценные капельки росы.

Боже! Воистину мир Твой чудесен!

Молча, собрав полевую росу,

сердце мое, сердце, полное песен,

не расплескав, до Тебя донесу...

Владимир Набоков

Благоприятными условиями для этого являются чистое небо и покрытие поверхности, легко отдающее тепло, например травяное.


Особенно сильное образование росы происходит в тропических регионах, где воздух в приземном слое содержит много водяного пара и благодаря интенсивному ночному тепловому излучению земли существенно охлаждается.


При отрицательных температурах образуется иней.


Температура воздуха ниже которой выпадает роса, называется точкой росы.



Слово роса происходит от древнего славянского корня, означающего «вода». Этот корень сохранился также в таких словах как орошать, русалка, русло, названии реки Рось, а также согласно одной из версий, в этнониме русские.



Источник: ru.wikipedia.org

Магические свойства росы


Вода в определенные дни (Рождество, Новый год. Сретенье, в Великий четверг и в день Ивана Купалы) вообще у славян считалась сакральной, особенно если она набиралась при соблюдении определенных условий: делать это следовало до восхода солнца, желательно раньше всех («непочатая вода»), при этом запрещалось отливатьэту воду из ведра или зачерпывать вторично; следовало также хранить молчание при перенесении воды в дом.

Почиталась священной и роса, о чем свидетельствуют приведенные В.И.Далемвыражения: «Росою, да через серебро умыться - бела будешь», «Все мы растем под красным солнышком, на Божьей росе», «Без росы итрава не растет» и т. д.


В русских говорах зафиксированы употребления слова «роса» «в сочетаниях, связанных с календарными обрядами, приметами и поверьями и выражающих веру в то, что роса обладает чудесной целебной силой (поэтому по ней бегают, валяются, стараются поить коров, лошадей, чтобы сохранить или дать имсилу, красивый вид и т. п.)».

В славянских заговорах в начальной части текста, известной как«чудесное одевание», встречается мотив «умывания росою» (наряду с «утиранием» светом, звездами или зарею), да и вообще росачасто упоминается как субстанция магическая по происхождению или назначению («прибавленная» св. Егорием или «выпущенная» его матерью; собранная Богородицей; она «падает» на яблоню врайском саду; на нее переходят болезни; по ней ходит Богородица и едет Егорий; ею Христос поливает змей; ее «сбивают» три калеки;«слизывает» солнце и т. д.).


Роса, использовавшаяся в лечебных целях, отождествлялась,очевидно, с «живой водой» русских былин и волшебных сказок. Об этом свидетельствует, например, способ «излечения» былинногогероя Михайла Ивановича Потыка: «Михайла Потык сын Ивановичон на четырех костях поплыл во зеленый луг, приплывал он ко сыру дубу. Прилетала птичка райская, садилась на тот на сырой дуб, пелаона песни царские: «Кто в эту пору-времечко помоется росою с этой шелковой травы, тот здрав будет». Михаила Потык сын Ивановичумывался росою с этой шелковой травы: заростились его раночки кровавые, стал он, молодец, здрав по-прежнему».

«Юрьевская» роса



Согласно традиционным представлениям, роса появляется на растениях лишь после того, как в Юрьев день земля впервые «растворяется», «раскрывается»; она выходит из земли (или ее выпускает св. Георгий: «Юрий росу спускает») вместе с первой зеленью. По мнению Т.А.Агапкиной, «магическое соприкосновение с этой первой росой становится основной целью ритуальных "хождений в жито"». «Юрьевская» роса в народных представлениях почиталась целебной: «Юрьева роса от сглазу, от семи недугов»; «Катаются по росе»;«Будь здоров, как Юрьева роса!»


В славянской традиции ритуальные обходы полей в Юрьев день повсеместно включали сбор росы, которую впоследствии использовали, в частности, как лекарственное средство; сбор росы был направлен также на «отбирание / увеличение урожая, надоев».

Славянские «ведьмы», известные под разными именами, в Юрьев деньсобирали росу с полей у болгар и у македонцев, у западных славян, в Карпатах и у восточных славян. У последних сбор росы в ночьнакануне Юрьева дня производился «цедилкой (тканью для процеживания молока), куском полотна, подолом юбки, полотенцем, скатертью»; «росу относили в хлев, давали ее выпить корове иликропили ею скот».

Наряду со сбором росы, по всей территории Украины и Белоруссии на Юрьев день встречается катание (кувыркание) по земле (повсходам озими), причем значительная часть юрьевских «хождений в жито» так или иначе связывалась с росой, а иногда отмечаетсяименно «катание по росе».


В Белоруссии рано утром в Юрьев деньбыло принято ходить росу «таптаць» или «трусыты». Следует иметь в виду, что вообще один из основных способов «отбиранияурожая» заключается в том, что «ведьма отправляется в поле вскорепосле того, как на посевы легла роса, катается по ним голой», а затем собирает росу и использует ее магическим образом, либопереносит ее в свой амбар.


В то же время у русских «катание по росе» в Юрьев день зафиксировано только в Смоленской губернии:«На Ягорья бабы выходят толпами в поле и катаются раздетые по полю». По мнению В.К. Соколовой, «здесь возможно белорусское влияние».



В отдельных славянских землях мотив отбирания молока припомощи специально собранной росы встречается в верованиях. приуроченных не к Юрьеву дню, а к Страстному Четвергу (Страстной Пятнице): «сбор росы и трав с чужих полей», «волочениеверевки по росе от чужого хлева к своему». Собранной росой «ведьмы кропили или поили свой скот или обмывали своим коровам вымя», а также варили на ней «зелье из собранных трав».


У русских к XIX - началу XX века сохранились лишь отдельныеотголоски купальской обрядности, «ее основные элементы были перенесены на другие праздники». Аналогом дня Ивана Купалы наРуси считается Ярилин день (заговенье перед Петровским постом, 4 июня), отчасти Петров день, но и сам праздник «Иванов день»был известен повсеместно.


Так, например, повсюду в русской народной традиции сохранился обычай купаться под Иванов день, причем канун праздника (день церковной памяти преп. Аграфены «Купальницы», 23 июня ст. ст. — 6 июля нов. ст.) стал сроком, с которого начинали купаться; считалось, что до этого дня вода ещехолодная. Иногда купание заменялось обливанием, но для северно-русских районов, наряду с купанием, обязательным было мытье вбане,30 для чего готовились специальные веники, «в которые вставляли разные цветы и травы, особенно Иван-да-Марью».


Как известно, участники восточнославянского купальского обряда, зафиксированного достаточно фрагментарно, плели и одевалина голову венки, украшались растениями; добывали «живой огонь» и разводили костер, пели и плясали вокруг него, попарно перепрыгивали через костер, вдыхая дым брошенных в огонь трав и стараясьне разнимать руки, и, наконец, собирали росу и катались по ней:в праздник Ивана Купалы ходили «под Иванову росу», «росу взимать» («девичий обычай в ночь на Ивана-Купалу собирать росуи ею мыться, чтобы «парни гонялись»). В других местах «день Ивана Купалы назывался еще Ярилы. Обливаются водой, собираютросу (курсив мой. — А. Б.), купаются вместе с лошадьми».

«Иванова роса» в народной традиции считалась целебной: ее использовали,«чтобы прогнать всякую болесть», например, промывали глаза и лечились от угрей и прыщей на лице; в купальскую ночь «собиралив посудину» или в крынки для молока; водили скатертью по росистой траве и затем выжимали ее.

В календарной мифологии купальского цикла также известен мотив «отбирания ведьмами молока» при помощи сбора отождествляемой с молоком росы (ночью в канун Купалы). Б.А. Рыбаков справедливо отмечал: «Множество деталей обряда убеждает в том, что это празднество Купалы былосвязано не только с солнцем, в честь которого зажигались от «живого огня» знаменитые купальские костры, но и с росой, являющейся ежедневным орошением колосящихся в это время хлебов. В купальскую ночь черпают росу, умываются росой и даже таскают смагической целью скатерти по росе».



Встречаются и прямые свидетельства о купании / катании по«Ивановской росе». Описывая купальский праздник «на Карпатских горах, Судетах и Корнопошах на пространстве нескольких сот верст», И.П. Сахаров замечает о его участниках: «После перепрыгивания через костры огней, купаются в росе», а «литовцо-руссы», поего словам, называют этот день праздником росы («на росу» они и отправляются рано утром в день Ивана Купалы). Об именованиипраздника Ивана Купалы «росою» в западнорусских губерниях свидетельствует и В.И. Даль; отмечено купание в росе в этот деньтакже у гуцулов41 и в районах контакта восточнославянского и финского населения.

В описании купальского обряда в «Стоглаве» (1551 год), согласно списку, известному И.П. Сахарову, прямо говорится: «И егданощь мимо ходит, тогда отходят к роще с великим кричанием, аки бесы омываются росою (курсив мой. — А.Б.)». «Наш народ думает. - писал собиратель, - что перескакивание через огонь избавляет от очарования. В купанье утренней росою они полагают очищение тела и избавление от болезней».

Тимошкина гармошка
Музыка И. Ефремова, слова В. Семёрнина

Люди гармонисту, встретясь, говорят:
«Не водил бы за собою ты девчат, Тимошка…»
Но в косынках дочки выйдут из ворот,
Лишь призывно за окошком запоет гармошка.

Припев: Белые кнопки, звучный лад.
Каждый послушать рад.
Минуло много-много лет,
А с гармошкою сладу нет!

Во поле березки стройные стоят,
На березоньках зеленые звенят сережки.
Матери часами ходят у ворот:
Не загнать домой девичий хоровод Тимошки.
Припев.

Стежкою-дорожкой девушка идет,
А над берегом задумчиво поет гармошка.
С теша, моя Стеша, стежка на судьбе,
Ой, не зря торит дороженьку к тебе Тимошка!

Припев. Белые кнопки, звучный лад.
Каждый послушать рад.
Минуло много-много лет,
А с гармошкою сладу нет!

Мне Саратов часто снится
Музыка М. Чумакова. Слова В. Алферова

Звенят гармошек голоса,
Мне Саратов часто снится,
Снятся милые глаза.

Он, бывало, сердце тронет,
По-саратовски споет:
«Платок тонет и не тонет,
Потихонечку плывет.»
Припев.

Говорю и не скрываю,
Что одной мечтой живу-
С милым встретиться желаю
Не во сне, а наяву.
Припев.

Много есть парней на свете,
Сердце рвется к одному.
Дайте, дайте мне ракету,
Улечу скорей к нему!

Припев: Ох, не сидится, не лежится:
Звенят гармошек голоса.
Мне Саратов часто снится,
Снятся милые глаза.

Как у дедушки Петра
Музыка Е. Родыгина. Слова народные

Как у дедушки Петра да
Нет ни печки, ни шестка,
Нет ни печки, ни шестка, да
Одна липова доска.
Ой, еще раз,
Одна липова доска.

Как на этой на дощечке
Лежал серенький коток,
Лежал серенький коток, да
Раскудрявенький клубок.
Ой, еще раз,
Раскудрявенький клубок.

Как повадился коток да
К двум старушкам в погребок,
Красть сметану и творог.
Ой, еще раз,
Красть сметану и творог.

Как заметили кота да
Две старушки из окна,
Побежали за котом, да
С дубиною, с батогом.
Ой, еще раз,
С дубиною, с батогом.

Как ударили кота да
Поперек да живота,-
Перевернулся наш коток, да
С боку на бок раз пяток.
Ой, еще раз,

С с боку на бок раз пяток.
Ой, еще раз,
Ой, еще раз!
Ой!
Сдох!

Любит Митя похвалиться
Музыка Н.Кутузова. Слова О. Фадеевой

Носит Митенька прическу на пробор,
Курит Митя папиросы «Беломор»,
Любит Митя похвалиться меж ребят-
«Влюблены в меня девицы все подряд!»

По деревне на гулянье он идет.
Увидал соседку Таню у ворот.
Ждет, должно быть, приглашенья погулять,
Надо будет снисхожденье оказать.

Принимает сразу Митя гордый вид,-
«Так и быть уж, не грустите,-говорит,-
Я, конечно, очень занят, но для вас
Уделить могу я, Таня, целый час!»

А девица отвечала свысока:
«Я такого не встречала чудака.
Экий, право, бестолковый вы народ!
Я из стада жду корову у ворот!»

У Тимоши кудри вьются
Музыка Ю. Слонова. Слова А. Сальникова

У Тимоши кудри вьются,
У Тимоши кудри вьются
Золотые.

Про Тимошу песни льются,
Про Тимошу песни льются
Удалые.

Он играет на гармони,
Он играет на гармони
Всех задорней.
И его во всем районе,
И его во всем районе
Нет проворней.

Все Тимошу,
Все Тимошу уважают
За учтивость.
У Тимоши,
У Тимоши урожаи
Всем на диво.

При Тимоше,
При Тимоше все девчата
Расцветают.
От Тимоши,
От Тимоши в гости сватов
Поджидают,
Поджидают!

Вьюга
Музыка С. Туликова. Слова О. Фадеевой

По селу гуляет вьюга,
Застилает белый свет,
За рекой живет подруга,
Рядом с ней живет сосед.

Шла подругу я проведать,-
Разве сбиться мудрено!
Не к подруге, а к соседу
Постучалась я в окно.

Вышел парень на крылечко-
Ладный, статный, хоть куда,
Я сконфузилась, конечно,
Что попала не туда.

За ошибку извинилась,
Он, понятно, извинил,
Чтобы вновь не заблудилась,
До подруги проводил.

Хоть всего шагов Пятнадцать
До подругина крыльца,
Мы, по совести признаться,
Добирались два часа.

Завтра вновь пойду к подруге
Да к лицу принаряжусь,
И-пускай не будет вьюги-
Непременно заблужусь!

Теща
Музыка А. Аверкина. Слова Л. Шишко

Я поссорился с женой,
Думал разводиться.
Только с тещей дорогой
Жаль мне распроститься.

Припев: Теща моя - ласковая,
Ах, теща моя- заботливая,

Часто люди нас с женой
В гости приглашают.
Не идет жена со мной,
С тещей отправляет.
Припев.

Что жене я ни куплю,
Все-не так, все-худо.
Из-за тещи лишь терплю
Все ее причуды.
Припев.

Жить с женой сплошная грусть.
Выход есть и проще:
Я с женою разведусь
И женюсь на теще.

Припев: Теща моя- ласковая,
Ах, теща моя- заботливая,
Молодая, разбитная, поворотливая.

Ягодиночка
Музыка Ф. Маслова. Слова А. Недогонова

Ягодиночка на льдиночке,
А я-на берегу.
Брось, Андрюша, хворостиночку
К тебе перебегу.
Мы с тобою постоим,
Я под крылышком твоим
Выслушаю скромную
Лекцию любовную.

Разлюбезному миленочку
За верную любовь
Подарила я гребеночку
Семнадцати зубов.
А Феклуша говорит.
Что гребеночка сгорит
От огня богатого -
Парня рыжеватого.

Зря, доярочка Феклушечка,
Наводишь критику:
Я за душечку Андрюшечку
Слезой не вытеку.
Меня вывел комсомол
На прямую линию,
А Андрюша перевел
На свою фамилию.

Я такого энергичного
Не видела нигде:
В поцелуях симпатичного.
Отличного в труде.
Люди знают, милый мой,
Стратегический такой.
Не за-зря я бегаю
За его стратегою.

Я закончила частушечки,
Девчонка смелая,
А за то, что об Андрюшечкё
Сейчас пропела я-
Выдавайте на корню
За куплет по трудодню,
И закончим прения
С этой точки зрения.

В ноябре во дворе
Музыка Н. Кутузова. Слова П. Косоножкина

В ноябре на дворе холодно немножко.
Кто-то вечером ко мне постучал в окошко.
Постучал и сказал: «Выйди на минутку».
Если парень зовет, значит не на шутку.
Уж я так и сяк отговаривалась.
Не хотела выходить, а сама направилась.

Выхожу-он стоит. А мороз ужасный.
«Как сегодня, - говорит,-ноченька прекрасна!»
И завел речь свою тихо и уныло.
А я, бедная, стою, прямо вся застыла.
Уж я так и сяк отговаривалась.
Стоять вроде холодно, а самой понравилось.

Постояла я с ним, кажется, немного.
Только чувствую,-совсем отмерзают ноги.
Он и сам задрожал, трусится бедняжка,
И, наверное, б убежал, если б не милашка.

Уж не греет никак ни любовь, ни вата.
«Если любишь,-говорю,-не морозь, а сватай!»

Уж и я ли молода
Музыка А. Абрамского. Слова Н. Герасимовой
(текст в сборнике)

Я сошью себе рубашку
Музыка Н. Поликарпова. Слова В. Бокова

Я сошью себе рубашку
Из крапивного листа,
Жги меня, крапива, крепче,
Чтобы сердцу было легче,
Чтобы я забыл тебя.

Перестали кудри виться,
Поседела лева бровь.
Две гитары, третий бубен,
И за что мы девок любим,
Молодую портим кровь.

Моя милка мастерица,
Кулинар на все село.
Напекла таких ватрушек,
Что у теток, у старушек –
Животы на нет свело.

Дайте весла, дайте лодку
Переехать ручеек.
В крайнем доме есть матренка,
Стукну, брякну ей в окошко,
Скоротаю вечерок.

На заборе две сороки,
На рябине воробей.
Мой платочек-летуночек,
Темносиний уголочек,
Подарю его тебе.

Люблю речку за волненье,
А коня за быстроту.
Люблю милую за ласку,
За вертящиеся глазки,
А еще за красоту.

Золотистый-золотой
Музыка Н. Кутузова. Слова А. Новосельского

Как в поселке возле речки
Сохнут девичьи сердечки:
Наших девушек увлек
Беспокойный паренек.
На гулянке-боевой,
На делянке-огневой,
И никто не скажет «рыжий»,
Говорят, что золотой.

Припев:Ай да, парень-паренек,
Беспокойный огонек,
Почему ж ты холостой,
Золотистый-золотой?

Из Москвы пришла газетка,
В ней про милого заметка.
Знаю я и без газет,
Что на свете лучше нет.
Загордился милый сразу,
Не взглянул с тех пор ни разу.
Я сказала: «Погоди! Что-то будет впереди!»
Припев.

Только парень не гордился,
Это он в меня влюбился,
А признаться не посмел,
Потому и не смотрел.
На тропинке на крутой,
Лунным светом залитой,
Над серебряною речкой
Объяснился золотой.
Припев.

Все подружки осерчали,
Рыжим милого назвали.
Он совсем не рыжеват-
Это зависть у девчат,
Потому что милый мой
Навсегда теперь со мной.
Отыграем эту свадьбу-
Доживем до золотой.

Припев: Ай да, парень-паренек,
Беспокойный огонек,
Ты теперь не холостой,
Золотистый-золотой?

Лирические припевки
Музыка Л. Бакалова, Слова В. Семёрнина

Я не знаю, я не знаю,
Я не знаю, что со мной:
Я каждый вечер замечаю
Золотистый чуб волной.

За рекою, за рекою,
За рекою-косогор.
Напрасно мы туда ходили
Любоваться на простор!

Две ромашки, две ромашки
Я украдкой сорвала,
Ох, погадала-увидала,
Что не я тебе мила.

Занавеска, занавеска,
Занавеска на окне.
А у тебя теперь невеста-
Это все известно мне!

Улетают, улетают,
В небе тают журавли.
Ох, где гуляли мы с тобою,
Все тропинки заросли.

Я измены не терплю
Музыка Г. Пономаренко. Слова В. Бурыгина

Искупалась зорька в Волге,
Наступил уже рассвет,
Истомилась я в тревоге,
Почему милого нет.

А я девчоночка - волжаночка измены не терплю.

Мне мой милый объяснялся
Целый год в любви большой,
А вчера мне повстречался -
Шел по улице с другой.
Припев.

А сегодня извиниться
Милый мой пришел ко мне,
Говорит, что шла сестрица
С ним по правой стороне.
Припев.

Посоветуйте, подружки,
Чём залетку наказать.
Разрешу ему по будням
Только с бабушкой гулять.

Припев: Ой, залетка, береги любовь мою.
А я девчоночка-волжаночка измены не терплю.

Лежень
Музыка О. Агафонова. Слова А. Владимирова

Лежень, лежень!
Лежень-лежебока!
Для деревни всей морока,
Дрыхнет лежень на печи,
Ест блины да калачи,
Ест блины да калачи.
Лежень, лежень!
Выйди на работу.
«На печи лежать охота!»
Пролежал он семь годов,
Разнесло на семь пудов,
Разнесло на семь пудов!
Лежень, лежень!
С луком да грибами
Он объелся пирогами,
Захотел удобней лечь
Да рассыпалася печь,
Да рассыпалася печь!
Лежень, лежень!
Вылежал немало:
Вся изба заполыхала.
Он кричит: «Сгорю, сгорю,
Двери я не отворю,
Двери я не отворю!»
Лежень, лежень!
Люди прибежали,
Чем попало заливали,
На углы, на стояки
Выливали полреки,
Выливали полреки!
Лежень, лежень!
В подпол провалился:
«Труд ценить я научился!
Выдам в день два трудодня,
Только вызвольте меня,
Только вызвольте меня!»
Лежень, лежень!
Поздно стал прилежен,
Не поднять тебя нам, лежень,
Помогли бы трактора,
Да работать нам пора,
Да работать нам пора!

Хороший мой
Музыка В. Назимова. Слова Т. Алексеевой

Пахнет мятою луг,
Там шумит гуляние.
Гармонист вышел в круг.
Девушки! Внимание!

Припев: Хороший мой,
Лучше песни складывай.
Играй да пой,
На меня поглядывай.

Ох и парень-огонь!
Он работой славится.
А растянет гармонь,
Еще больше нравится.
Припев.

Зря ты, парень, хитришь.
Все равно не скроешься-
В чье окошко глядишь,
О ком беспокоишься.
Припев.

Ждешь напрасно любви,
Без ответа маешься.
Ты меня позови -
Право не раскаешься.

Припев: Хороший мой,
Лучше песни складывай.
Играй да пой,
На меня поглядывай.

Осенние страдания
Музыка Ю. Гурьева. Слова В. Семёрнина

Край наш выполнил задание,
И окончилась страда.
Начинаются страдания,
Громких свадеб череда!

Любим мы свидания,-
Ох, с другом разговорушки,
Вздохи да страдания.

Все тебя зовут невестою
На селе не первый год,
Отчего ж глядишь невесело,
Али милый не берет?
Припев.

Звезды в небе понатыканы,
Фонари горят внизу.
Моя любушка-на выданье,
Скоро в город увезут!.
Припев.

Ставни хлопают ладонями,
Пялят все дома глаза-
С колокольцами, с гармонями
Едет свадьба на возах!.

Припев: Ах, как весною скворушки,
Любим мы свидания,-
Ох, с другом разговорушки,
Вздохи да страдания.

Сельская Золушка
Музыка В. Кикты. Слова В. Кузнецова

Закатилось веселое солнышко,
За туманами спрятался день.
Выходи, моя сельская Золушка,
Сапожки городские надень.
Теплый ветер к рукам твоим ластится,
За рекой окликают леса,
Ты не Золушка в простеньком платьице,
Ты российская наша краса.

У тебя есть палаты богатые-
Это рощи твои и поля.
Это небо над белою хатою
И в пшеничном покое земля.
Ты склони на плечо мне головушку,
Будем вместе бродить до зарниц,
Ты совсем не похожа на Золушку,
Ты красивей заморских цариц!

До свиданья, любовь!
Музыка Н. Горлова. Слова В. Семёрнина

ОНА: Мы над речкою гуляли,
Все мешали соловью.
Глазки всё мои моргали
Да не в сторону твою.
ОН: Хороши, конечно, глазки,
Да мигают не туда.
Это я предам огласке
Безо всякого труда.
ВМЕСТЕ: Припев: Видно, радость с тобой
Нам совсем не сестра.
До свиданья, любовь,
Расставаться пора!

ОНА: Без ответа, без привета
Все оставлю я сама!
У тебя на сердце лето,
У меня в груди зима!
ОН: Так ступай себе на лыжах,
Если снегом замело.
Ох, любить-так лучше рыжих,
Всем красавицам назло!
ВМЕСТЕ: Припев.

ОНА: Как же трудно расставаться,
Если сердца не понять,
Если все его богатства
Лишь на ссоры разменять.
ОН: Всем девчатам в назиданье
Я любовь твою отверг:
Назначала мне свиданья
После дождичка в четверг.

ВМЕСТЕ: Припев: Видно, радость с тобой
Нам совсем не сестра.
До свиданья, любовь,
Расставаться пора!

Улетел мой сокол
Музыка А. Аверкина. Слова В. Татаринова

Гаснет луч заката,
В тонкой дымке луг.
Над рекой ребята
Ждут своих подруг.
Только мне не надо
К милому спешить,-
Улетел мой сокол,
Не велел грустить.

Молчалива ива,
Над рекой-покой.
Ах, какой счастливой
Я была с тобой!
Это счастье наше
Буду я хранить.
Улетел мой сокол,
Не велел грустить.

В небе синем-синем
Там, где край земли,
Ты ведешь машину
От меня вдали.
И пускай не просто
Мне в разлуке жить,
Улетел мой сокол,
Не велел грустить.

Знаю я, что веришь
Ты любви моей.
Если ждать умеешь,
Дни бегут быстрей.
Высоко-высоко
Вьется в небе нить.
Улетел мой сокол,
Не велел грустить.

На траву роса упала
Музыка Н. Кутузова. Слова Н. Палькина

На траву роса упала,
Выплыл месяц молодой.
Я любимому сказала,
Что пора идти домой.

Только он идти не хочет,
И в глазах у парня грусть.
Говорит он темной ночью:
«Я один ходить боюсь».

Пригорюнился бедняга,
Все вздыхает в тишине.
И, наверно, он от страха
Прижимается ко мне.

Жалко мне парнишку бросить,
Я в глаза ему гляжу:
«Не волнуйся, успокойся,
Так и быть, я провожу».

На траве роса дрожала,
Шла я с парнем, не спеша.
До рассвета провожала,
Пока зорька не взошла.

С той поры, как говорится,
Дружно с парнем мы живем.
Он один ходить боится,-
Так и ходим мы вдвоем.

Банька сибирская
Музыка В. Темнова. Слова О. Левицкого

Так в Сибири повелось-
Каждую субботу
Любят париться в мороз
До седьмого пота.

Припев: Едем париться, париться,
Чтобы не состариться.
То-то будет смех,-
Из парной да в снег.
Банька сибирская Лучше всех.

От ворот и до ворот
Знают в каждом доме-
Веник до смерти не бьет,
Пар костей не ломит.
Припев.

До чего мороз хорош,
Эх, скорее в сани.
Лучше в мире не найдешь
Нашей русской бани.

Припев:Едем париться, париться,
Чтобы не состариться.
То-то будет смех,-
Из парной да в снег.
Банька сибирская
Лучше всех.

Шел к Матане
Слова и музыка М. Литвинова

Я, известно, парень славный,
К милке за реку хожу.
Это будет верст за восемь (Эх да!)*
Я гармонь с собой ношу.

Шел к Матане на свиданье
И тихонько песни пел: «Ля, ля, ля.».
Зацепил ногой за кочку (Ну да!?)
И в овраг я полетел.

А на следующую ночку
Тропкой я пошел другой.
И опять задел за кочку (Тьфу! Да!)
Той же самою ногой.

Обходил прокляту кочку
И немного заплутал.
Через день домой вернулся (Эх да!),
На работу опоздал.

Подождал до воскресенья
И отправился с утра.
Наконец-то я добрался (Эх да!)
До Матанина двора.

Захожу я к ней в калитку,-
Друг мой, Федька, меня ветрел.
Тут мне стало все понятно (Эх ты!)-
Я к Матане не поспел.

С той поры за быстру речку
Порешил я не ходить,
А то муж Матани-Федька-

Музыканты: Может встретить да побить!
Солист: Может встретить да побить. Вот!

*). В хоре им. Пятницкого эти реплики (слова, заключенные в скобки) подают музыканты (баянист и балалаечник), сопровождающие пение солиста.

Новгородские частушки

Девушки, попойте-ка,
Меня повеселите-ка,
Про моего милого
Разочек вспомяните-ка.

В саду листья опадали,
В поле загоралися,
Тяжела была минута,
Когда расставалися.

Я бывало ревновала,
Теперь успокоилась,
Кого до крайности любила-
С тем и познакомилась.

Изменил залетка раз,
А больше не достанется-
Я измену буду помнить,
А он будет каяться.

На гуляньице идти, да
Нету платья синего.
Не за платьем дело стало-
Нет дроленка милого.

Девушки, во поле ветер,
Девушки, во поле дождь,
Девушки, не наша воля-
Не полюбишь, кого хошь.

Воронежские страдания

Ох, мой товарищ, да что такое, Да болит сердце, да нет покоя?
Ох, ее глазки да кари, кари, Да мое сердце да завлекали.
Ох, ветер дует да лес качает, Да на меня милка да серчает.
Ох, не ходи, милка, ты по саду, Да не вводи меня ты в досаду.
Ох, шел я лесом, шел я горою, Да нес гармонь я под полою.
Ох, пойду в садик да сорву цветик, Да отошлю милке я букетик.
Ох, что ж ты, милка, да не выходишь, Иль заморозить меня ты хочешь?
Ох вспомни, милка, как прежде жили, Да почему ж мы любовь решили?

Изменил, опять подходит
Зааникеевские припевки

Изменил, опять подходит:
«Разрешите подойти».
Ой да, разрешаю, ягодиночка,
Сторонкой обойти.

Было время, я страдала
По курчавым волосам.
Ой да, а теперь ему сказала:
Пострадай, курчавый, сам.

Дролечка, не стукайся,
Дролечка, не брякайся,
Ой да, под переднее окошко
Кошкой не царапайся!

Мне мой милый изменил,
Я сказала, наплевать.
Ой да, я такого лягушонка
Решетом могу поймать.

Я хотела позабыть, да
Не позабывается.
Ой, рубашка бела, чуб налево
Часто вспоминается.

Я хотела посадить
Розу рядом с лилией.
Ой да, сколько мне еще ходить
Под своей фамилией?

Сибирские припевки

Ой, мы припевок много знаем,
Знаем сотни полторы.
Ой, мы их сами сочиняем,
Сами композиторы.

Ой, милый запер мое сердце
И ключи сложил в карман.
Ой, говорит, любить не буду
И товарищу не дам.

Ой, нигде нету мово Спири,
Я ищу по всей Сибири.
Ой, билетерши нам сказали,
Может, здесь сидит он в зале.

Ой, не ходите, девки, замуж,
Замужем-то каково;
Ой, не дадут другого милого-
Гляди на одного.

Ой, пареньку коль по душе,-
Живи с милым в шалаше.
Ой, а нам надо дом кирпичный
И чтоб милый симпатичный.
Все!

Рязанские прибаутки

Погляжу-ка из окошка:
Кто-то тонет на реке,
Лишь одну свою гармошку
Поднимает на руке.

Ой, спасите гармониста,
Гармонист едва плывет.
Мне не жалко гармониста,-
Жаль, гармошка пропадет.

Хуже нет-в того влюбиться,
Кто подмигивать горазд.
Надоело моим глазкам
Примечать кажинный раз
.
У мово-то у милого
Треугольна голова:
Каку шапку ни наденет-
То велика, то мала.

Написать-то напишу,-
Милый разберешь ли?
Отставать-то отстаешь,-
Лучше-то найдешь ли?

Разговор двух подруг
Частушки Московской области

Ой, подружка моя Маня,
Расскажи мне свой секрет:
Когда с милым расставалась, -
Сердце билось или нет?

Ой, подружка моя Тоня,
Я скажу тебе одной:
Когда с милым расставалась,-
Сердце билося волной.

Ой, товарка моя Маня,
Чего ты волнуешься,
Если он тебе изменит,
Во второго влюбишься.

Ой, товарка моя Тоня,
Как не волноваться!
Он на личико красив,
Не могу расстаться.

Ой, подружка моя Маня,
Зачем расставаться?
Помогу тебе я снова
С милым повидаться.

Ой, подружка моя Тоня,
Передай Пете поклон,
Скажи, кланялась ухажорочка,
С которой был знаком.

Ой, товарка моя Маня,
Я старалась передать,
Я шла мимо окошка,
Его дома не видать.

Ой, товарка моя Тоня,
Плохо ты старалася,
Ты шла мимо окошка,
Постучать боялася.

Ой, подружка моя Маня,
Как же буду я стучать?
Выйдет мать его родная,
Что я буду отвечать?

Ой, подружка моя Тоня,
Ты бы так ответила:
«Открывай, мамаша, двери,
Я ухажорка Петина».

Пой-ка, с попой, моя молодка
Пермские припевки Обработка В. Григоренко