Ревела буря дождь шумел. Текст песни иван петров - ревела буря, дождь шумел. Ревела буря, дождь шумел…

Мода и стиль

(слова: Кондратий Рылеев)

Вариант I (из песенников XX века)

Ревела буря, дождь шумел,
Во мраке молнии блистали,
И беспрерывно гром гремел,
И ветры в дебрях бушевали…

Ко славе страстию дыша,
В стране суровой и угрюмой,
На диком бреге Иртыша
Сидел Ермак, объятый думой.

Товарищи его трудов,
Побед и громкозвучной славы
Среди раскинутых шатров
Беспечно спали средь дубравы.

Страшась вступать с героем в бой,

Прокрался тайною тропой,
Татар толпами окруженный.

Мечи сверкнули в их руках,
И окровавилась долина,
И пала, грозная в боях,
Не обнажив мечей, дружина.

Ермак воспрянул ото сна

Душа отвагою полна…
Но далеко от брега челны!

Иртыш волнуется сильней…
Ермак все силы напрягает –
И мощною рукой своей
Валы седые рассекает.

Ревела буря… Вдруг луной
Иртыш кипящий осребрился,
И труп, низвергнутый волной,
В броне медяной озарился.

Носились тучи, дождь шумел,
И молнии еще сверкали,
И гром вдали еще гремел,
И ветры в дебрях бушевали.

Вариант II (более полный, 1822 год)

Ревела буря, дождь шумел;
Во мраке молнии летали;
И беспрерывно гром гремел
И ветры в дебрях бушевали...
Ко славе страстию дыша,
В стране суровой и угрюмой,
На диком берегу Иртыша
Сидел Ермак, объятый думой.

Товарищи его трудов,
Побед и громозвучной славы,
Среди раскинутых шатров
Беспечно спали, близ дубравы.
«О, спите, спите» - мнил Герой,
«Друзья под бурею ревущей;
С рассветом глас раздастся мой,
На славу иль на смерть зовущий!»

«Вам нужен отдых; сладкий сон
И в бурю храбрых успокоит;
В мечтах напомнит славу он
И силы ратников удвоит.
Кто жизни не щадил своей
В разбоях злато добывая:
Тот думать будет ли о ней,
За Русь святую погибая?»

«Своей и вражьей кровью смыв
Все преступленья буйной жизни
И за победы заслужив
Благословения отчизны.»
Но роковой его удел
Уже сидел с Героем рядом
И с сожалением глядел
На жертву любопытным взглядом.

Ревела буря - дождь шумел;
Во мраке молнии летали;
И беспрерывно гром гремел
И ветры в дебрях бушевали.

Иртыш кипел в крутых брегах,
Вздымалися седые волны,
И рассыпались с ревом в прах,
Бия о брег, козачьи чолны.
С вождем покой объятья сна
Дружина храбрая вкушала;
С Кучумом буря лишь одна
На их погибель не дремала!

Страшась вступить с Героем в бой,
Кучум к шатрам, как тать презренный,
Прокрался тайною тропой,
Татар толпами окруженный.
Мечи сверкнули в их руках -
И окровавилась долина,
И пала грозная в боях,
Не обнажив мечей, дружина...

Ермак вспрянул ото сна,
И, гибель зря, стремится в волны,
Душа отвагою полна,
Но далеко от брега чолны!
Иртыш волнуется сильней -
Ермак все силы напрягает,
И мощною рукой своей
Валы седые рассекает...

Плывет... уж близко челнока -
Но сила року уступила,
И, закипев страшней, река
Героя с шумом проглотила.
Лишивши сил богатыря
Бороться с ярою волною,
Тяжелый панцирь - дар царя
Стал гибели его виною.

Ревела буря... вдруг луной
Иртыш кипящий осребрился,
И труп, извергнутый волной
В броне медяной озарился.
Носились тучи, дождь шумел,
И молнии еще сверкали,
И гром вдали еще гремел,
И ветры в дебрях бушевали.

П. А. Муханову Под словом Сибирь разумеется ныне неизмеримое пространство от хребта Уральского до берегов Восточного океана. Некогда Сибирским царством называлось небольшое татарское владение, коего столица, Искер, находилась на реке Иртыше, впадающей в Обь. В половине XVI века сие царство зависело от России. В 1569 году царь Кучум был принят под руку Иоанна Грозного и обязался платить дань. Между тем сибирские татары и подвластные им остяки и вогуличи вторгались иногда в пермские области. Это заставило российское правительство обратить внимание на обеспечение сих украйн укрепленными местами и умножением в них народонаселения. Богатые в то время купцы Строгоновы получили во владение обширные пустыни на пределах Пермии: им дано было право заселить их и обработать. Сзывая вольницу, сии деятельные помещики обратились к казакам, кои, не признавая над собою никакой верховной власти, грабили на Волге промышленников и купеческие караваны. Летом 1579 года 540 сих удальцов пришли на берега Камы; предводителей у них было пятеро, главный назывался Ермак Тимофеев. Строгоновы присоединили к ним 300 человек разных всельников, снабдили их порохом, свинцом и другими припасами и отправили за Уральские горы (в 1581 г.). В течение следующего года казаки разбили татар во многих сражениях, взяли Искер, пленили Кучумова племянника, царевича Маметкула, и около трех лет господствовали в Сибири. Между тем число их мало-помалу уменьшалось: много погибло от оплошности. Сверженный Кучум бежал в киргизские степи и замышлял способы истребить казаков. В одну темную ночь (5 августа 1584 г.), при сильном дожде, он учинил неожиданное нападение: казаки защищались мужественно, но не могли стоять долго; они должны были уступить силе и незапности удара. Не имея средств к спасению, кроме бегства, Ермак бросился в Иртыш, в намерении переплыть на другую сторону, и погиб в волнах. Летописцы представляют сего казака героя крепкотелым, осанистым и широкоплечим, он был роста среднего, имел плоское лицо, быстрые глаза, черную бороду, темные и кудрявые волосы. Несколько лет после сего Сибирь была оставлена россиянами; потом пришли царские войска и снова завладели ею. В течение XVII века беспрерывные завоевания разных удальцов-предводителей отнесли пределы Российского государства к берегам Восточного океана. Ревела буря, дождь шумел, Во мраке молнии летали, Бесперерывно гром гремел, И ветры в дебрях бушевали... Ко славе страстию дыша, В стране суровой и угрюмой, На диком бреге Иртыша Сидел Ермак, объятый думой. Товарищи его трудов, Побед и громозвучной славы, Среди раскинутых шатров Беспечно спали близ дубравы. «О, спите, спите,- мнил герой,- Друзья, под бурею ревущей; С рассветом глас раздастся мой, На славу иль на смерть зовущий! Вам нужен отдых; сладкий сон И в бурю храбрых успокоит; В мечтах напомнит славу он И силы ратников удвоит. Кто жизни не щадил своей В разбоях, злато добывая, Тот думать будет ли о ней, За Русь святую погибая? Своей и вражьей кровью смыв Все преступленья буйной жизни И за победы заслужив Благословения отчизны,- Нам смерть не может быть страшна; Свое мы дело совершили: Сибирь царю покорена, И мы - не праздно в мире жили!» Но роковой его удел Уже сидел с героем рядом И с сожалением глядел На жертву любопытным взглядом. Ревела буря, дождь шумел, Во мраке молнии летали, Бесперерывно гром гремел, И ветры в дебрях бушевали. Иртыш кипел в крутых брегах, Вздымалися седые волны, И рассыпались с ревом в прах, Бия о брег, козачьи челны. С вождем покой в объятьях сна Дружина храбрая вкушала; С Кучумом буря лишь одна На их погибель не дремала! Страшась вступить с героем в бой, Кучум к шатрам, как тать презренный, Прокрался тайною тропой, Татар толпами окруженный. Мечи сверкнули в их руках - И окровавилась долина, И пала грозная в боях, Не обнажив мечей, дружина... Ермак воспрянул ото сна И, гибель зря, стремится в волны, Душа отвагою полна, Но далеко от брега челны! Иртыш волнуется сильней - Ермак все силы напрягает И мощною рукой своей Валы седые рассекает... Плывет... уж близко челнока - Но сила року уступила, И, закипев страшней, река Героя с шумом поглотила. Лишивши сил богатыря Бороться с ярою волною, Тяжелый панцирь - дар царя Стал гибели его виною. Ревела буря... вдруг луной Иртыш кипящий серебрился, И труп, извергнутый волной, В броне медяной озарился. Носились тучи, дождь шумел, И молнии еще сверкали, И гром вдали еще гремел, И ветры в дебрях бушевали.

Кондратий Рылеев

Ревела буря, дождь шумел,
Во мраке молнии летали,
Бесперерывно гром гремел,
И ветры в дебрях бушевали...
Ко славе страстию дыша,
В стране суровой и угрюмой,
На диком бреге Иртыша
Сидел Ермак, объятый думой.

Товарищи его трудов,
Побед и громозвучной славы,
Среди раскинутых шатров
Беспечно спали близ дубравы.
«О, спите, спите,- мнил герой,-
Друзья, под бурею ревущей;
С рассветом глас раздастся мой,
На славу иль на смерть зовущий!

Вам нужен отдых; сладкий сон
И в бурю храбрых успокоит;
В мечтах напомнит славу он
И силы ратников удвоит.
Кто жизни не щадил своей
В разбоях, злато добывая,
Тот думать будет ли о ней,
За Русь святую погибая?

Своей и вражьей кровью смыв
Все преступленья буйной жизни
И за победы заслужив
Благословения отчизны,-
Нам смерть не может быть страшна;
Свое мы дело совершили:
Сибирь царю покорена,
И мы - не праздно в мире жили!»

Но роковой его удел
Уже сидел с героем рядом
И с сожалением глядел
На жертву любопытным взглядом.
Ревела буря, дождь шумел,
Во мраке молнии летали,
Бесперерывно гром гремел,
И ветры в дебрях бушевали.

Иртыш кипел в крутых брегах,
Вздымалися седые волны,
И рассыпались с ревом в прах,
Бия о брег, козачьи челны.
С вождем покой в объятьях сна
Дружина храбрая вкушала;
С Кучумом буря лишь одна
На их погибель не дремала!

Страшась вступить с героем в бой,
Кучум к шатрам, как тать презренный,
Прокрался тайною тропой,
Татар толпами окруженный.
Мечи сверкнули в их руках -
И окровавилась долина,
И пала грозная в боях,
Не обнажив мечей, дружина...

Ермак воспрянул ото сна
И, гибель зря, стремится в волны,
Душа отвагою полна,
Но далеко от брега челны!
Иртыш волнуется сильней -
Ермак все силы напрягает
И мощною рукой своей
Валы седые рассекает...

Плывет... уж близко челнока -
Но сила року уступила,
И, закипев страшней, река
Героя с шумом поглотила.
Лишивши сил богатыря
Бороться с ярою волною,
Тяжелый панцирь - дар царя
Стал гибели его виною.

Ревела буря... вдруг луной
Иртыш кипящий серебрился,
И труп, извергнутый волной,
В броне медяной озарился.
Носились тучи, дождь шумел,
И молнии еще сверкали,
И гром вдали еще гремел,
И ветры в дебрях бушевали.
1821 Kondraty Rileyev

Revell storm , rain rustled ,

Incessantly thunder ,
And the winds raged in the wilds of ...
To the glory of passion , breathing
The country has a harsh and grim ,
On a wild Breguet Irtysh
Ermak sat enveloped in thought.

Comrades of his works ,
Wins and gromozvuchnoy glory
Among outstretched tents
Blithely slept near oaks .
"Oh, sleep , sleep , - fancied a hero -
Friends, under a storm roaring ;
At dawn, you will hear the voice of my
The glory il death calling !

You need to rest ; sweet dream
And brave the storm calms ;
In his dreams , he will remind glory
And force the Warriors double .
Who did not spare his life
In the robberies , the gold mining ,
Anyone thinking about whether it
For Russia the holy dying ?

And his enemy"s blood washout
All crimes lush life
And for the victory earning
Blessings homeland -
Death we can not be afraid of ;
We have made our case:
King conquered Siberia ,
And we - not idly in the world to live ! "

But his fatal destiny
Was sitting next to a hero
And looked with regret
The victim a curious look .
Revell storm , rain rustled ,
In the darkness of lightning flew ,
Incessantly thunder ,

Irtysh River in the steep banks of boiling ,
Heaving gray waves
And crumbled to dust with a roar ,
Biya of Breg , kozachi canoes .
With leader rest in the arms of sleep
Brave squad tasted ;
With only one storm Kuchum
Their destruction is not napping !

Fearing start with the hero in the fight,
Kuchum to the tents as a thief despicable ,
Stole secret paths ,
Tatars surrounded by crowds .
Swords flashed in their hands -
And bloodying valley
And fell in terrible battles ,
Not revealing swords squad ...

Ermak plucked up from sleep
And death for nothing , seeks to wave
The soul is full of daring ,
But far from the shores canoes !
Irtysh wave is strong -
Ermak all forces straining
And his powerful arm
Shafts gray dissecting ...

Sailing too close to the shuttle ... -
But the strength of rock gave way ,
And boils scary river
Hero of the noise swallowed .
Lishivshi forces heroes
Fight yaroyu wave,
Hard shell - the gift of the king
Became the blame for the death of his .

Revell storm ... suddenly the moon
Irtysh boiling silver
And corpse erupted wave
In armor Medyanaya illumined .
Worn clouds, rain rustled ,
And more lightning flashed ,
And the thunder rumbled in the distance yet ,
And the winds raged in the wilds .
1821

РЕВЕЛА БУРЯ, ДОЖДЬ ШУМЕЛ...

Ревела буря, дождь шумел,
Во мраке молнии блистали,
И беспрерывно гром гремел,
И ветры в дебрях бушевали…

Ко славе страстию дыша,
В стране суровой и угрюмой,
На диком бреге Иртыша
Сидел Ермак, объятый думой.

Товарищи его трудов,
Побед и громкозвучной славы
Среди раскинутых шатров

Страшась вступать с героем в бой,

Прокрался тайною тропой,
Татар толпами окруженный.

Мечи сверкнули в их руках,
И окровавилась долина,
И пала, грозная в боях,
Не обнажив мечей, дружина.

Ермак воспрянул ото сна

Душа отвагою полна…
Но далеко от брега челны!

Иртыш волнуется сильней…
Ермак все силы напрягает –
И мощною рукой своей
Валы седые рассекает.

Ревела буря… Вдруг луной
Иртыш кипящий осребрился,
И труп, извергнутый волной,
В броне медяной озарился.

Носились тучи, дождь шумел,
И молнии еще сверкали,
И гром вдали еще гремел,
И ветры в дебрях бушевали.

Две последние строки куплетов повторяются

Из песенника 1990-х годов

Песенная переработка думы декабриста Кондратия Рылеева "Смерть Ермака" (см. в конце страницы). Существует также много старинных традиционных народных песен о Ермаке, 16-17 веков (см. "Старинные исторические песни"). Вошла в народную героико-романтическую драму "Ермак" как финальная песня.

Ермак погиб в 1585 году в устье реки Вагай, притока Иртыша, но освоения русскими и Сибири это не остановило. В 1586 казаки и стрельцы основали в Сибири первый русский город - Тюмень (в европейской части России в том же году возведены крепости Самара, Царицын и Уфа), в следующем году основан Тобольск, затем Берёзов (1593), Сургут (1594), Салехард (1595), Мангазея (1601) и т. д. Кучум - последний правитель Сибирского ханства, потомок Чингис-Хана (возможно, последний правитель из рода Чингис-Хана). Ханский престол в свое время захватил военным вторжением, казнив местных правителей, и для здешних жителей оставался, в общем-то чужаком, и, наверное, потому особой помощи от них против Ермака не получил. Пытался продолжать партизанскую войну вплоть до в 1598 года - в этом году его след в истории теряется; обстоятельства смерти неизвестны.

Кучум в русской литературе - не всегда отрицательный герой. Например, у Петра Ершова, автора "Конька-Горбунка", в поэме "Сузге" (1837) о покорении Ермаком Сибири вообще нет отрицательных образов; Кучум там обычный правитель, владыка Сибири, казаки - обычные казаки в поисках казачьей славы, а татары - обычные татары. Главная героиня - жена Кучума красавица Сузге, покончившая с собой, опасаясь русского плена. Поэма заканчивается сценой, где казаки с почестями хоронят татарскую царевну. Но эта поэма осталась почти неизвестной; о ней вообще мало кто знает даже в родном городе Ершова Тобольске. В российском фильме "Ермак" (снят в конце 1990-х или начале 2000-х) Кучум также герой неотрицательный.

(Напев). Фонограммархив Института русской литературы, колл. 102, п. 2, № 74.

100 песен русских рабочих / Сост., вступит. статья и коммент. П. Ширяевой; Общ. ред. П. Выходцев. Л., Музыка, 1984

ВАРИАНТЫ (5)

Ревела буря, дождь шумел,
Во мраке молнии блистали,
И беспрерывно гром гремел,

Ко славе страстию дыша,
В стране суровой и угрюмой,
На диком бреге Иртыша
Сидел Ермак, объятый думой.

Товарищи его трудов,
Побед и громкозвучной славы
Среди раскинутых шатров

Друзья, под бурею ревущей!

На славу иль на смерть зовущий.

И в бурю храбрых успокоит;
В мечтах напомнит славу он
И силы ратников удвоит.

Кто жизни не щадил своей,
В разбоях злато добывая,
Тот думать будет ли о ней,
За Русь родную погибая?"

Кучум к шатрам, как тать презренный,
Прокрался тайною тропой,
Врагов толпами окруженный.

Мечи сверкнули в их руках,
И окровавилась долина,
И пала, грозная в боях,
Не обнажив мечей, дружина.

Ермак воспрянул ото сна
И, гибель зря, стремится в волны,
Душа отвагою полна...
Но далеко от брега челны!

Иртыш волнуется сильней...
Ермак все силы напрягает
И мощною рукой своей
Валы седые рассекает...

Ревела буря… Вдруг луной
Иртыш шипящий осребрился,
И труп, извергнутый волной,
В броне медяной озарился.

Носились тучи, дождь шумел,
И молнии его сверкали,
И гром вдали еще гремел,
И ветры в дебрях бушевали...

Две последние строки куплетов повторяются.

Такун Ф. И. Славянский базар. – М.: «Современная музыка», 2005

2. Ревела буря, дождь шумел…

Ревела буря, дождь шумел;
Во мраке молнии блистали,
И беспрерывно гром гремел,
И ветры в дебрях бушевали.
И беспрерывно гром гремел,
И ветры в дебрях бушевали.

Ко славе страстию дыша,
В стране суровой и угрюмой,
На диком бреге Иртыша
Сидел Ермак, объятый думой.
На диком бреге Иртыша
Сидел Ермак, объятый думой.

Товарищи его трудов,
Побед и громкозвучной славы
Среди раскинутых шатров
Беспечно спали близ дубравы.
Среди раскинутых шатров
Беспечно спали близ дубравы.

О, спите, спите, - мнил герой, -
Друзья под бурею ревущей;
С рассветом глас раздастся мой,

С рассветом глас раздастся мой,
На славу и на смерть зовущий.

Ермак воспрянул ото сна
И гибель зря, стремится в волны,
Душа отвагою полна,
Но далеко от брега челны!
Иртыш волнуется сильней,
Ермак все силы напрягает
И мощною рукой своей
Валы седые рассекает...

Плывет... уж близко челнока,
Но сила року уступила,
И, закипев страшней, река
Героя с шумом поглотила.
Лишивши сил богатыря
Бороться с ярою волною,
Тяжелый панцырь - дар царя
Стал гибели его виною.

Ревела буря… вдруг луной
Иртыш кипящий осребрился,
И труп, извергнутый волной,
В броне медяной озарился.
Носились тучи, дождь шумел,
И молнии еще сверкали,
И гром вдали еще гремел,
И ветры в дебрях бушевали.

Русские песни. Сост. проф. Ив. Н. Розанов. М., Гослитиздат, 1952

3. Ревела буря, дождь шумел…

Ревела буря, дождь шумел,
Во мраке молнии блистали,
И беспрерывно гром гремел,
И ветры в дебрях бушевали.
Ко славе страстию дыша,
В стране суровой и угрюмой,
На диком бреге Иртыша
Сидел Ермак, объятый думой.
Товарищи его трудов,
Побед и громкозвучной славы
Среди раскинутых шатров
Беспечно спали средь дубравы.
«Вы спите, милые герои,
Друзья, под бурею ревущей,
С рассветом глас раздастся мой,
На славу иль на смерть зовущий».
Кучум, презренный царь Сибири,
Прокрался тайно на челнах…
И пала грозная в боях,
Не обнажив мечей, дружина.
Ревела буря, дождь шумел,
Во мраке молния сверкала,
Вдали чуть слышно гром гремел…
Но Ермака уже не стало.

Шедевры русского романса / Ред.-сост. Н. В. Абельмас. - М.: ООО «Издательство АСТ»; Донецк: «Сталкер», 2004. – (Песни для души).

4. Ревела буря, дождь шумел

Ревела буря, дождь шумел,
Во мраке молнии блистали,
И беспрерывно гром гремел,
И ветры в дебрях бушевали.
Со слабой страстию дыша,
В стране суровой и угрюмой,
На диком бреге Иртыша
Сидел Ермак, объятый думой.
Товарищи его трубят
Победу громкозвучной славы,
Среди раскинутых шатров
Беспечно спали средь дубравы.
Вы спите, спите в них герои,
Друзья под бурею грядущей,
С рассветом глас раздался мой,
На славу и на смерть зовущий.
Кто жизни не щадил,
В разбоях злато добывая,
Тот должен думать лишь о том,
За Русь святую погибая.
Там смерть не может быть страшна -
Свое мы дело совершили:
Сибирь царю покорена,
Ермак воспрянул ото сна.
И гибель зря стремилась в волны,
Своей могучею рукой
Он рассекал седые волны,
Иртыш волнуется сильней,
Но далеко от брега чёлны.
Тяжелый панцырь - дар царя
Стал гибели его виною.
Ревела буря, дождь шумел,
Во мраке молнии блистали,
Вдали чуть слышно гром гремел,
То Ермака уже не стало.

Записана от Седых М. Н., 1940 г. р., пос. Фабричный, в 1977 г. Второй вариант дан в с. Чемолган Горачковым С. Т. Переработка песни Рылеева "Смерть Ермака" См.: "Песни и романсы русских поэтов", серия "Библиотеке поэта", М.-Л., 1965, № 218, № 670

Багизбаева М. М. Фольклор семиреченских казаков. Часть 2. Алма-Ата: «Мектеп», 1979, № 283.

5. Ревела буря, дождь шумел

Ревела буря, дождь шумел,
Во мраке молния блистала,
Беспрерывно гром гремел.
Кучум - презренный царь Сибири -
Пробрался тайною тропой.
И пала в грозных боях,
Не обнажив мечей, дружина.
Сибирь у нас покорена,
И мы не праздно в мире жили,
Нам смерть не может быть страшна.

Записана от Змийкова А. А., г. Талгар, в 1977 г. Народный (сокращенный) вариант думы поэта-декабриста К. Ф. Рылеева "Смерть Ермака" См.: "Песни и романсы русских поэтов, серия "Библиотека поэта", М.-Л., 1965, № 218, песенный вариант, № 670. Новикова, стр. 367.

Багизбаева М. М. Фольклор семиреченских казаков. Часть 2. Алма-Ата: «Мектеп», 1979, № 284.

ОРИГИНАЛЬНОЕ СТИХОТВОРЕНИЕ

Смерть Ермака

К. Рылеев

Посв. П. А. Муханову

Ревела буря, дождь шумел,
Во мраке молнии летали,
Бесперерывно гром гремел,
И ветры в дебрях бушевали…
Ко славе страстию дыша,
В стране суровой и угрюмой,
На диком бреге Иртыша
Сидел Ермак, объятый думой.

Товарищи его трудов,
Побед и громкозвучной славы,
Среди раскинутых шатров
Беспечно спали средь дубравы.
"О, спите, спите, - мнил герой, -
Друзья, под бурею ревущей;
С рассветом глас раздастся мой,
На славу иль на смерть зовущий!

Своей и вражьей кровью смыв
Все преступленья буйной жизни
И за победы заслужив
Благословения отчизны, -
Нам смерть не может быть страшна;
Свое мы дело совершили:
Сибирь царю покорена,
И мы - не праздно в мире жили!"

Страшась вступить с героем в бой,
Кучум к шатрам, как тать презренный,
Прокрался тайною тропой,
Татар толпами окруженный.
Мечи сверкнули в их руках -
И окровавилась долина,
И пала, грозная в боях,
Не обнажив мечей, дружина...

Ревела буря… Вдруг луной
Иртыш кипящий осребрился,
И труп, извергнутый волной,
В броне медяной озарился.
Носились тучи, дождь шумел,
И молнии еще сверкали,
И гром вдали еще гремел,
И ветры в дебрях бушевали.

"Соревнователь просвещения", 1822 г., т. XVIII, кн. I

Am F Am F Am
Ревела буря, дождь шумел,
_ _ Am F Am F Am
Во мраке молнии блистали, послушать
C G
И беспрерывно гром гремел,
__ F C Dm Am
И ветры в дебрях бушевали…

Ко славе страстию дыша,
В стране суровой и угрюмой,
На диком бреге Иртыша
Сидел Ермак, объятый думой.

Товарищи его трудов,
Побед и громкозвучной славы
Среди раскинутых шатров
Беспечно спали средь дубравы.

Страшась вступать с героем в бой,
Кучум к шатрам, как тать презренный,
Прокрался тайною тропой,
Татар толпами окруженный.

Мечи сверкнули в их руках,
И окровавилась долина,
И пала, грозная в боях,
Не обнажив мечей, дружина.

Ермак воспрянул ото сна
И, гибель зря, стремится в волны,
Душа отвагою полна…
Но далеко от брега челны!

Иртыш волнуется сильней…
Ермак все силы напрягает –
И мощною рукой своей
Валы седые рассекает.

Ревела буря… Вдруг луной
Иртыш кипящий осребрился,
И труп, извергнутый волной,
В броне медяной озарился.

Носились тучи, дождь шумел,
И молнии еще сверкали,
И гром вдали еще гремел,
И ветры в дебрях бушевали.