Современные военные роботы. Перспективные вооружённые роботы США. Виды современных военных наземных роботов

Роботы все активнее внедряются в повседневную жизнь современного человека. Этот тренд особенно заметен в военной области: собственно, значительный объем наработок в сфере робототехники имеет оборонное происхождение. Какими возможностями обладают современные боевые роботы? Есть ли у России конкурентные образцы подобной техники?

Боевые роботы: специфика

Собственно, что это за вид вооружений - боевой робот? Это оружие будущего или же изделия, которые уже находят активное практическое применение в передовых

Что касается первого вопроса, критерии очень разнятся. В среде российских экспертов термин "робот" понимается чаще всего как устройство, способное прежде всего на самостоятельное принятие решений. В частности, если говорить об армейской сфере применения - о захвате цели, о стрельбе, о передвижении по местности и т.д. То есть способное в той или иной степени заменить собой солдата. Есть и иные интерпретации термина "боевой робот". Так, под такими машинами могут пониматься любые разработки, способные обеспечить выполнение боевых задач без фактического присутствия на территории их проведения человека. При этом автономность работы машин необязательна.

Что касается критерия независимого выполнения функций, роботы могут действовать в режиме полной автономности, частичной или же в рамках Типичный боевой робот будущего, полагают эксперты, будет характеризоваться преимущественно независимой работой. Сегодня, однако, в числе самых распространенных - полуавтономные и управляемые машины. Роботы, которые полностью независимы от человека, пока редкость даже для военной сферы, в которой часто концентрируются наиболее передовые инженерные концепции.

Боевые роботы на практике используются в армиях мира уже давно. Однако новейшие разработки оружия соответствующего типа, как правило, отражают возможности самых передовых технологий - в области навигации, визуального распознавания объектов, искусственного интеллекта, вооружения и иных аспектах. И потому новейшие поколения роботов могут быть несопоставимо прогрессивнее, чем те, что разработаны несколько лет назад.

На практике робототехнические решения военного типа могут быть реализованы в самых разных формах. Это могут быть самоходные установки - на самостоятельных платформах или же интегрированные с текущими видами боевой техники - бронемашинами, танками. Это могут быть летательные аппараты. Это могут быть подземные или подводные устройства. В числе самых современных концепций - роботы-андроиды, то есть те, что по внешнему виду похожи на человека и призваны заменять его в ряде решения боевых задач.

Государственная программа

Боевая техника России на базе робототехнических разработок, благодаря инициативам Минобороны РФ, будет создаваться и внедряться в строй в рамках комплексной целевой программы, утвержденной в 2014 году. Ожидается, в частности, что доля роботов в структуре вооружения армии РФ может составить порядка 30%. Однако основная часть пунктов соответствующей программы пока засекречена. Но некоторые факты все же известны общественности. Рассмотрим их.

Текущие разработки

Устройство, разработанное в Ижевске, весит порядка 900 кг, развивает скорость до 45 км/ч и работает на бензиновом моторе. Автономность робота - одно из ключевых отличий от зарубежных аналогов, в частности американских, которые, как отмечают некоторые эксперты, могут в полной мере эффективно функционировать только в режиме управления человеком.

Также, имеются сведения о том, что еще один российский боевой робот будет создаваться на базе машины "Тигр". Соответствующий комплект будет оснащен мощным противотанковым оружием типа "Корнет". Однако публичной информации о данной разработке пока очень немного.

В ближайшее время в армию РФ должны поступить небольшие роботы-разведчики, выпускаемые компанией "Созвездие". Предназначены они главным образом для работы под землей. Эти машины способны, к примеру, определять то, сколько находится на поверхности грунта боевой техники противника, ее возможный тип, а также количество солдат, находящихся на той же площади. Машина от "Созвездия" может выполнять часть программ в автономном режиме.

Компания "Сервосила" также выпускает небольшие роботы, которые могут быть задействованы в разведке. Так, например, машина "Инженер" интересна тем, что может залезать по лестницам, захватывать небольшие объекты. Обладает "Инженер" системой высокоточного визуального распознавания окружающих объектов, а также модулем навигации.

Таковы новейшие разработки России в области робототехники. Рассмотрим также и иные перспективные виды высокотехнологичной продукции военного назначения, разрабатываемые конструкторами из РФ.

Лазеры

Новейшая боевая техника России - это не только роботы. В числе приоритетных направлений отечественного ВПК - разработка лазерных установок. Есть, в частности, сведения о том, что российской армии очень нужны лазерные комплексы воздушного базирования. Как вариант - те, что могли бы быть совместимыми с самолетом А-60, оснащенным оборудованием, которое может сбивать спутники. Лазерная отрасль рассматривается российскими экспертами как одна из наиболее перспективных в аспекте эффективной модернизации вооруженных сил государства.

Экипировка

Какие еще новейшие российские разработки в аспекте перспективных технологий можно отметить? В числе интересных образцов - экипировки для солдат, в частности комплект "Ратник". Его называют боевой экипировкой солдата будущего. "Ратник" - это высокотехнологичный камуфляж, состоящий из нескольких десятков элементов защиты, оснащенный тепловизором, навигационной системой, большим количеством датчиков. В распоряжении солдата, надевшего "Ратник", автомат, пулемет или винтовка с Другой примечательный образец экипировочного изделия - костюм 6Б48, предназначенный для танкистов. Он характеризуется высокой степенью защиты тела бойца от осколков. Костюм также дополняется бронированным шлемофоном.

Роботы - в строю?

Но вернемся к роботам. Есть сведения о том, что российское оружие будущего на базе робототехнических разработок будет поставляться в армию так, чтобы на его основе можно было комплектовать целые роты. В числе перспективных областей применения машин - защита пусковых Также, как ожидается, роботы смогут выполнять разведывательные задачи, участвовать в боевых операциях.

Можно отметить, что, к примеру, в США новейшая боевая техника в виде роботов с целью охраны военных объектов также активно используется. В частности, машина MDARS предназначена для контроля территорий, на которых расположены ядерные объекты. Американцы также активно задействуют беспилотную технику.

Автономия или управляемость?

В среде современных экспертов наблюдается дискуссия, касающаяся того, следует ли акцентированно развивать робототехническую отрасль в направлении придания машине максимальной автономии. Американцы, в частности, этим пока не слишком увлекаются, полагая, что даже передовые, новейшие разработки вооружений такого типа не могут в полной мере корректно принимать решения в условиях реальных боевых заданий.

Безусловно, автономные роботы в армиях разных стран мира сейчас применяются. О российских образцах мы уже сказали. Можно отметить израильскую разработку - беспилотный аппарат Harpy. В автоматическом режиме он может находить, в частности, радары противника.

Преимущества роботов

Какими преимуществами может обладать робот в бою, если сравнивать его функции и возможности с техникой, управляемой людьми? Прежде всего, это во многих случаях существенно более высокая эффективность поражения целей. Дело в том, что стреляя из переносного оружия, солдат совершает большой процент промахов. Современные роботы могут расходовать патроны гораздо эффективнее.

Следующий аспект - робот не устает. Его работоспособность не зависит от времени суток. При условии, конечно, что в доступе есть ресурсы для подзарядки его аккумуляторов. Роботы, при условии качественно проработанного ПО, как правило, меньше ошибаются при выполнении однотипных операций.

Недостатки роботов

В свою очередь, потенциальные ошибки при выполнении сложных операций - в числе главных недостатков роботов. В реальном бою есть большое количество нюансов психологического характера. Даже самые современные роботы их учитывать не в состоянии. Например, маловероятно, что машина сможет распознать желание противника сдасться в плен или же отличить человека военного от гражданского лица по косвенным признакам - наличию погонов, формы и т.д. Разумеется, эти нюансы актуальны для машин автономного типа. Управляемые роботы, так или иначе, принимают ключевые решения согласно командам человека.

Робот будущего - какой он?

Какой он, боевой робот будущего? Если брать в рассмотрение реалистичный сценарий, то, как полагают российские эксперты, подобная машина будет характеризоваться, прежде всего, наличием выраженных конкурентных преимуществ перед человеком в аспекте восприятия окружающей среды. Это может быть, например, способность видеть объекты на более далеких расстояниях, различать предметы меньшего размера, обладать ночным видением, способностью распознавать инфракрасные и ультрафиолетовые волны.

В свою очередь, технологическая платформа, на которой будет функционировать робот - наземная, воздушная, водная - будет определяться спецификой боевых задач.

Вполне возможно, полагают эксперты, что типовым для некоторых родов войск решением станет робот-андроид, способный заменять солдата на всех основных участках боевых операций. То есть если нужно, то взять автомат, сесть за штурвал самолета, в танк и т.д. В данной области применения самостоятельные роботизированные платформы могут становиться менее эффективными решениями.

В свою очередь, самоходные комплексы, вероятно, найдут свое применение, если будет стоять задача противодействовать соответствующего типа вооружениям противника, то есть в боях, в которых участие человека не предполагается. Сражаться в этом случае будут только роботы.

Российский робот - как человек

Собственно, уже сейчас отдельный тренд мирового роботостроения - разработка и выпуск машин, возможности которых предполагают заменять ими при решении отдельных задач человека. Так появился получивший известность, благодаря вниманию СМИ, боевой робот России, который разработали специалисты Центрального научно-исследовательского института точного машиностроения. Машина, представленная лично Президенту РФ, относится к классу роботов-андроидов.

Управляется разработка человеком. То есть этот робот не относится к числу автономных. Возможности машины - стрельба, а также управление некоторыми видами транспорта, в частности, квадроциклом. Есть сведения о том, что робот является адаптацией другой разработки, которая предназначена для использования в открытом космосе - манипулятора типа SAR-401, который обладает функциями копирования движений человека с помощью манипуляторов и в то же время способен захватывать небольшие объекты.

Интересна ставшего, как предполагают некоторые эксперты, прототипом "андроида", показанного Президенту. Несколько лет назад российские исследователи решили создать машину, которую можно было бы задействовать при проведении спасательных работ. Перспективная разработка должна была обладать широким набором функций - что отличало бы ее от мировых аналогов, характеризующихся, по мнению ряда специалистов, некоторой узостью применения. Вместе с тем однозначные факты, которые бы говорили о преемственности SAR-401 и робота, который был представлен Президенту, в распоряжение широкой общественности пока не попали.

Конкурентные решения

Перспективный боевой робот России, умеющий ездить на квадроцикле - в числе самых передовых разработок в мире, но у него есть аналоги. В частности, американское агентство DARPA, известное тем, что изобрело базовые концепции, которые легли в основу сети Интернет, разработало робота-андроида, названного ATLAS. Таким образом, разработки новых технологий в сфере робототехники - это состоявшийся, по мнению многих экспертов, мировой тренд.

Роботы-андроиды: перспектива реального применения

Какими могут быть варианты реального применения машин, подобных той, что разработана российским Институтом точного машиностроения? Прежде всего, стоит отметить тот факт, что значительный объем возможностей устройства, подаренного Президенту, засекречен. То, что робот умеет ездить на квадроцикле и стрелять - далеко не все его функции, полагают многие специалисты. Вместе с тем, считают эксперты, подобные устройства еще предстоит совершенствовать главным образом в аспекте выполнения задач в неопределенной среде - той, что свойственна для реальных боевых действий.

Конкурентность российской школы

Какова степень готовности российской робототехнической школы активно, не отставая от западных коллег, а то и опережая их, внедрять новые военные разработки? Мнения экспертов разнятся на этот счет. Есть специалисты, которые считают, что западная робототехническая отрасль ощутимо впереди российской. Это связано и с объемами финансирования, особенно в 90-е годы, когда закладывалась научная база под текущие разработки, и с уровнем инфраструктуры. В свою очередь, есть эксперты, которые считают, что российские конструкторы ни в чем не уступают представителям западной робототехнической школы.

Тому доказательство - не только боевой робот России, который был подарен Президенту. В нашей стране есть все ресурсы для подготовки кадров робототехнической промышленности, прежде всего, на академическом уровне. В вузах страны есть профильные для данной области специальности. При этом российские инженеры успешно разрабатывают роботов не только для нужд оборонной промышленности, но также и машины гражданского назначения. Так или иначе, есть все основания говорить о том, что боевой робот России, управляющий квадроциклом - лишь один из первых образцов успешной реализации конструкторских концепций инженеров из РФ.

Роботы уже здесь!

Роботы уже здесь, в воздухе на земле и в море. Он становятся неотъемлемым компонентом общевойсковых операций почти всех современных вооруженных сил. В этой статье рассмотрены последние разработки в военной робототехнике в мире, особое внимание России, Китаю, Ирану Израилю и США.

Американская армия, например, имеет в эксплуатации более 12000 современных наземных робототехнических комплексов, а на подходе уже еще более совершенные модели. В следующем десятилетии наземные дистанционно управляемые машины станут основой военных операций, ведь так произошло с танком, который был центром концепции общевойсковых сил в 20-м веке. Во многих армиях мира считают, что наземные роботизированные системы следующего поколения трансформируют суть наземных боевых действий. Многие страны вкладывают большие средства в оснащение своих войск роботизированными системами, поскольку роботы имеют преимущества перед солдатами. Они не спят, не едят и могут без всякой усталости беспрерывно вести боевые действия. Коммерческое использование роботов также расширяется, что сделает военных роботов менее дорогими, более эффективными и позволит создать широкий модельный ряд, который в будущем можно будет взять за основу. Основным преимуществом «обучающихся» нейронных сетей является появление мобильных роботов нового поколения, которые вскоре можно будет встретить везде, начиная от уборки домохозяйств (роботы Roomba уже среди нас) и кончая безэкипажными автомобилями Google и распознаванием лиц с помощью искусственного интеллекта. Мировые инвестиции в роботов всех типов, для военного и коммерческого использования, превысят к 2026 году 123 миллиарда долларов.

Российские роботизированные комплексы

Российские военные ускорили разработку боевых роботизированных комплексов и намереваются поставить их на вооружение как можно скорее. Начальник генерального штаба генерал Валерий Герасимов очень надеется на роботов и совместную работу с российскими элитными подразделениями, которые показали свои возможности в недавних российских операциях в Крыму и на Украине. Роботы могли бы решить многие из российских проблем, в частности комплектование личным составом и сохранение достаточного числа мужчин призывного возраста для исполнения новых амбициозных планов России по возвращению своей позиции как региональной, так и мировой державы. «В ближайшем будущем, возможно, будет создано полностью роботизированное подразделение, способное независимо проводить военные операции», – написал в 2013 году Герасимов в статье, посвященной новой российской военной доктрине.

Начиная с 2013 года, российская оборонная промышленность сделала многое для того, чтобы воплотить видение генерала Герасимова в реальность. Несколько предприятий разработали наземные робототехнические комплексы, в том числе и на экспорт. Конструкторское бюро Интегрированных Систем, например, разработало дистанционно управляемый легкий мобильный тактический робот РС1A3 Минирэкс, который помещается в заплечном рюкзаке солдата.

В 2014 году российское министерство обороны объявило о том, что пять баз Ракетных войск стратегического назначения охраняются дистанционно управляемыми вооруженными роботами мобильной охраны. Мобильные ударно-разведывательные робототехнические комплексы МРК ВН совместно применяются с боевыми противодиверсионными машинами Тайфун-М, доработанными специально для несения охраны ракетных установок РС-24 Ярс и СС-27 Тополь-M. Бронемашина Тайфун-М представляет собой доработку бронетранспортера БТР-82. Робот МРК ВН контролируется человеком посредством шифрованного беспроводного соединения. Российское министерство обороны пообещало, что в будущем МРК ВН получит систему искусственного интеллекта, что позволит роботу быть полностью автономным. В конце 2015 года российское министерство обороны сделало еще один шаг на пути к роботизированным боевым действиям, когда Рособоронэкспорт объявил о том, что имеет готовый на экспорт новый боевой робот под обозначением Уран-9. Гусеничный вооруженный роботизированный комплекс Уран-9, созданный на одном из предприятий Госкорпорации «Ростех», может оснащаться самым разным вооружением, включая 7,62-мм пулеметы, 30-мм пушку 2A72, ПТУР M120 Атака или ракеты класса «земля-воздух» Игла или Стрела. В «Ростех» заявляют, что Уран-9 может использоваться для обеспечения мобильной огневой поддержки контртеррористических и разведывательных подразделений, а также легких пехотных подразделений, особенно он будет эффективен в городском бою. Боевой робот Уран-9 управляется человеком, который размещается в мобильном пункте оперативного управления.

Китайские сухопутные боевые робототехнические комплексы

Китай предпринимает всё, чтобы догнать США и Россию в гонке военных роботов, и здесь все средства хороши. Соединенные Штаты подозревают китайцев в том, что они украли несколько американских проектов у подрядчика Пентагона компании QinetiQ. Как результат, новейшие роботы, разработанные китайским Харбинским технологическим институтом и представленные на пекинской конференции World Robot Conference 2015, очень похожи на свои американские аналоги. Три продемонстрированных робота были почти клонами TALON: робот обезвреживания взрывоопасных предметов, разведывательный робот и вооруженный робот.

Компания Norinco также разработала семейство боевых роботов под обозначением SHARP CLAW. SHARP CLAW 1 очень напоминает модульный вооруженный робот MAARS (Modular Advanced Armed Robotic System), разработанный компанией QinetiQ North America для американской армии. Значительно продвинулась мысль китайских конструкторов в модели SHARP CLAW 2, которая представляет собой разведывательный роботизированный аппарат с колесной формулой 6x6 массой одна тонна, способный самостоятельно выполнять свои задачи. На робота SHARP CLAW 2 можно установить сенсоры системы наблюдения и квадрокоптер, также он может исполнять роль «носителя» и перевозить внутри себя робота SHARP CLAW 1. Этот более крупный боевой робот может по команде выпускать из своей задней двери и развертывать SHARP CLAW 1.

С целью управления перспективными военными роботами китайская армия также работает над человеко-машинным интерфейсом. Китайские студенты в Университете информационного проектирования в Чжэнчжо́у изучают возможности прямого нейронного интерфейса, используя для управления роботами электроэнцелографическую шапочку с электродами.

Иранские военные сухопутные роботы

Иран всеми силами стремится развивать свою собственную самодостаточную оборонную промышленность, но отстает далеко позади в гонке наземных роботов. В 2015 году Иран испытал вооруженного робота во время больших военных маневров. Информационное агентство Tasnim сообщило, что Корпус стражей исламской революции располагает дистанционно управляемым боевым роботом с оптическими и тепловизионными камерами, вооруженным 7,62-мм пулеметом, который может работать на удалении 7 км от своей станции управления.

В этом же году Иран показал также колесный робот NAZIR 4x4, который выглядит скорее как игрушка, а не как боевой роботизированный комплекс. Иранцы заявляют, что NAZIR может быть вооружен пулеметами, двумя ракетами класса «земля-воздух» или противотанковыми управляемыми ракетами. На крыше машины установлены солнечные панели, но для чего они не понятно. Иранцы также заявляют, что робот NAZIR полностью автономный, но к этому заявлению следует подходить очень скептически.

Иранское информационное агентство FARS опубликовало видео на портале YouTube, в котором NAZIR представляется старшим офицерам, при этом солдат с радиоконтроллером управляет этим роботом. В настоящее время иранские возможности очень ограничены, но их желание иметь боевые роботы реально и, если у них будут деньги, то они смогут купить новейшие варианты у русских, которые с радостью их продадут.

Хай-тек от Израиля

Израиль, являясь мировым лидером во всех областях высокотехнологичных систем вооружения, разработал несколько полностью автономных наземных роботизированных комплексов.

Компания G-NIUS разработала семейства наземных роботов и наземных боевых роботов для военных и сил внутренней безопасности. Совместное предприятие G-NIUS Unmanned Ground Systems (UGS) основано на равных долях компаниями Israel Aerospace Industries (IAI) и Elbit Systems. Особенно стоит отметить боевой робот Guardium-MK III от G-NIUS, поскольку он полностью автономен и обладает превосходным искусственным интеллектом, который позволяет работать ему в качестве разведывательной или вооруженной платформы в плохих погодных условиях и почти на любой местности.

Еще одним впечатляющим проектом является боевой робот AVANTGUARD MKII. Этот наземный роботизированный комплекс, базирующийся на различных бронированных платформах, например БТР M113, имеет превосходную мобильность и способен нести самые разные системы наблюдения и вооружения. AVANTGUARD MK II управляется дистанционно и отлично подходит для выполнения боевых задач, задач обеспечения безопасности, материально-технического снабжения и эвакуации раненых.

Израильская компания Roboteam также занимается роботизированными системами. Тактический наземный микроробот MTGR (Micro Tactical Ground Robot) развертывался пехотными и специальными подразделениями в разветвленной сети туннелей в секторе Газа, зачастую заполненных взрывчаткой. Roboteam, в лице своего американского подразделения, выиграла контракт от ВВС США стоимостью 25 миллионов долларов на поставку переносной, способной передвигаться по ступеням, проверенной в боевых условиях системы в поддержку задач по обезвреживанию взрывоопасных предметов. Компания заявляет, что это самая легкая в мире платформа для обезвреживания взрывоопасных предметов, носимая одним человеком. Устройство массой менее 6 кг передвигается со скоростью 2 мили в час, может подниматься по ступеням и маневрировать в опасном стесненном пространстве и имеет радиус действия в прямой видимости более 500 метров. Его пять камер, внутренний микрофон и инфракрасные лазерные указатели, установленные на борту, предоставляют разведывательные об окружающей обстановке, в то время как видео- и аудиоданные передаются по шифрованному радиоканалу операторам и на командные пункты более высокого уровня.

США на гребне волны роботизации

Американские военные роботы были проверены в боевых условиях в Ираке, Афганистане, а также в глобальной войне с терроризмом. На вооружение США время от времени встают новые роботы, а устаревшие модели зачастую модернизируются и перепрофилируются. В конце 2015 года американская армия развернула специализированные роботы химической разведки PacBot 510 во 2-ой пехотной дивизии, дислоцированной в Южной Корее. Серия военных роботов PackBot производится компанией iRobot, в настоящее время сменившей название на Endeavor Robotics. PackBot 510 может вести наблюдение и разведку, выполнять обезвреживание бомб, РХБ-разведку и операции по обработки опасных материалов. Он переносится в заплечном ранце и готов к работке в течение пяти минут.

В 2014 году американский генерал Роберт Коун, в то время руководитель Управления по разработке доктрины и подготовке личного состава, сказал, что роботы смогут заменить четверть личного состава сухопутных войск США к 2030 году. Внедрение роботов поможет сократить число солдат в стандартном пехотном отделении из 9 человек, а также численность боевых бригад. Этот подъем роботизации обусловлен как стоимостью, поскольку люди очень дороги при вербовке, подготовке, поддержании боевой готовности и материально-техническом обеспечении, так и значительным прогрессом в роботизации, сенсорных системах, системах энергоснабжения и аккумулирования энергии, микроконтроллерах, техническом зрении и, что самое важное, прогрессом в искусственном интеллекте. Впрочем, быстрый рост объема накопленных человеком знаний и новейшие разработки во все большем числе сфер научного развития наводят на мысль, что замена людей роботами может случиться раньше, чем предсказывал генерал Коун.

В июне 2015 года исследовательская лаборатория американской армии опубликовала проект аналитического доклада «Наглядное представление наземного поля боя в 2050 году». В этом докладе авторы сделали вывод о том, что «важнейшей проблемой середины 21 века будет являться успешная интеграция и управление совокупностями, группами, скоплениями роботов, которые будут действовать независимо или сообща».

Авторы представляют «боевое пространство 2050», кишащее роботами всех видов. Эти роботы должны маневрировать и сражаться на всем поле боя со «значительно большими возможностями машинной логики и интеллектуальной автономности, чем те, что существуют на сегодняшний день... Другие роботы будут действовать как интеллектуальные одноразовые боеприпасы. Они могут действовать группами, например группами самонаводящихся ракет и ползающих по земле или прыгающих интеллектуальных мин. Некоторые из этих роботов могут задействоваться в кибер/сетевой защите, включая защиту электронных компонентов на человеке или в нем; служить в качестве умных помощников, способных предотвратить или предупредить об атакующих угрозах, или работать советниками при принятии сложных решений, например, выполнять в реальном времени подробный анализ плана действий, подготовленный для конкретных условий. Эти развернутые роботы будут способны работать в различных режимах управления, от полной автономности до активного вмешательства человека».

Между тем, соотношение людей к роботизированным солдатам будет продолжать меняться по мере прогресса в роботизации до тех пор, пока люди не исчезнут с поля боя. Эту тенденцию мы видим в воздушной войне, где пилотируемая авиация заменяется боевыми беспилотниками. Новейшие БЛА полностью автономны при выполнении большей части своих задач, но для многих беспилотников применение вооружения пока находится под контролем человека. Наземные боевые роботы также имеют подобные возможности – они дистанционно управляемы или полностью автономны. В случае дистанционно управляемых роботов оператор может принять этическое решение – убивать или не убивать (при условии, что канал связи исправен). Заместитель министра обороны Роберт Уорк называет это метафорой «Сила Кентавра». Он использует ее, когда настаивает на том, что американские роботы в ближайшем будущем должны всегда контролироваться человеком. Это поможет избежать появления таких понятий как «автономный робот-убийца». Команда генерала Уорка в стремлении убрать солдат из опасных задач и вместо них поставить роботов постоянно ведет поиски новых прорывных технологий не только в гигантских оборонных компаниях, но и в Кремниевой долине.

Что принесет следующая волна технологического развития? Инвестиции и технологический прогресс ускоряются во всем мире и мы, по всей видимости, движемся к роботизированной войне. Основная проблема сегодня заключается в том, кто будет контролировать роботов. Будет ли роботы полуавтономными или контролироваться людьми или будут полностью самостоятельными роботами-убийцами? Метафора генерала Уорка о Кентавре, мифическом образе получеловека-полулошади с человекоподобной верхней частью и четырехногой нижней частью, относится не к конструкции робота, а к двум способам управления роботом. Эти Кентавры будут полностью роботизированными системами с продвинутым искусственным интеллектом, делающим их умными и частично самостоятельными во время движения, но при этом будут контролироваться оператором в укрытии, который отдаст приказ на убийство. Уорк полагает, что люди должны быть в цепочке управления роботами и без сомнения люди должны принимать решения, по крайней мере, в обозримом будущем. В проектах военных роботов в России, Китае и Иране может и нет такой заинтересованности в присутствии человека в цепочке управления, как в американских проектах. Уорк считает, что автократические правительства предпочитают роботов, а не людей, так как не доверяют людям, владеющим летальными возможностями. Как долго человек будет оставаться в контуре управления и принимать ответственные решения «жизнь или смерть»? Наверное, это вопрос еще 25-30 лет. Разработки наземных роботов во всем мире ведутся ускоренными темпами и мир, кажется, неуклонно движется к тому времени, когда бои с роботами и роботов между собой станут реальностью.

Использованы материалы:
www.shephardmedia.com
www.mod.gov.il
www.imi-israel.com
www.g-nius.co.il
www.robo-team.com
www.wikipedia.org
ru.wikipedia.org

В начале февраля с.г. в редакции «Независимого военного обозрения» прошел традиционный экспертный круглый стол, организованный Независимым экспертно-аналитическим центром «ЭПОХА» и посвященный проблеме развития робототехнических комплексов военного назначения.

Участники дискуссии, понимая всю сложность, комплексность и даже неоднозначность проблем развития робототехники военного назначения, сошлись в одном: за этим направлением будущее, и от того, насколько профессионально мы действуем в этой сфере сегодня, зависят наши завтрашние успехи или неудачи.

Основные же тезисы выступивших в дискуссии по этой важной для перспективного военного строительства Российской Федерации теме специалистов приводятся ниже.

МЕЧТЫ И РЕАЛЬНОСТЬ

Игорь Михайлович Попов – кандидат исторических наук, научный руководитель Независимого экспертно-аналитического центра «ЭПОХА»

Тема развития робототехники является ключевой для современного мира. Человечество, по большому счету, только вступает в настоящую эпоху роботизации, при этом некоторые страны уже сейчас стремятся вырваться в лидеры. В долгосрочном плане выиграет тот, кто уже сегодня найдет свое место в развернувшейся мировой технологической гонке в сфере робототехники.

У России позиции в этом отношении достаточно благоприятные – есть научно-технологический задел, есть кадры и таланты, есть инновационный кураж и творческая устремленность в будущее. Более того, руководство страны понимает важность развития робототехники и делает все возможное для того, чтобы обеспечить России лидирующие позиции в этой сфере.

Особая роль отводится робототехнике в деле обеспечения национальной безопасности и обороны. Вооруженные силы, оснащенные перспективными типами и образцами робототехнических комплексов завтрашнего дня, будут обладать неоспоримым интеллектуально-технологическим превосходством над противником, который по тем или иным причинам не сможет вовремя вступить в элитный «клуб роботизированных держав» и окажется на обочине разворачивающейся робототехнической революции. Технологическое отставание в области робототехники сегодня может иметь катастрофические последствия в будущем.

Именно поэтому так важно уже сегодня отнестись к проблеме развития робототехники и в стране, и в армии со всей серьезностью и объективностью, без пропагандистских фанфар и победных реляций, но вдумчиво, комплексно и концептуально. А в этой сфере есть над чем подумать.

Первой очевидной и давно назревшей проблемой является терминологическая база сферы робототехники. Вариантов дефиниций термина «робот» достаточно много, но единства подходов не наблюдается. Роботом иногда называют и детскую радиоуправляемую игрушку, и автомобильную коробку передач, и манипулятор в сборочном цеху, и хирургический инструмент медиков, и даже «умные» бомбы и ракеты. В одном ряду с ними оказываются, с одной стороны, уникальные разработки роботов-андроидов и, с другой стороны, серийные модели беспилотных летательных аппаратов.

Так что же имеют в виду официальные представители разных министерств и ведомств, руководители промышленных предприятий и научных организаций, когда говорят о робототехнике? Иногда создается впечатление, что этим модным термином сейчас бросились жонглировать все кому не лень. Счет всевозможным роботам уже идет на сотни тысяч, если не на миллионы.

Вывод однозначен: нужна общепризнанная терминология в сфере робототехники, чтобы развести базовые понятия систем дистанционного управления, автоматических, полуавтономных, автономных систем, систем с искусственным интеллектом. На экспертном уровне должны быть установлены четкие границы этих понятий, чтобы все могли общаться на одном языке и чтобы у лиц, принимающих решения, не возникали ложные представления и неоправданные ожидания.

В результате, как нам представляется, неизбежно придется вводить новые понятия, которые в наиболее адекватной форме отражали бы технологические реалии сферы робототехники. Под роботом, очевидно, было бы рационально иметь в виду систему с искусственным интеллектом, обладающую высокой или полной степенью автономности (независимости) от человека. Если принять за основу такой подход, то количество роботов может сегодня пока измеряться штуками. А весь остальной массив так называемых роботов будет в лучшем случае лишь автоматизированными или дистанционно управляемыми аппаратами, системами и платформами.

Проблема терминологии в сфере робототехники особенно актуальна для военного ведомства. И здесь возникает важная проблема: а нужен ли робот в армии.

В общественном сознании боевые роботы ассоциируются с картинками бегущих роботов-андроидов, атакующих позиции врага. Но если уйти от фантастики, то сразу встает несколько проблем. Мы уверены в том, что создать такого робота – задача вполне реальная творческим коллективам ученых, конструкторов и инженеров. Но сколько им потребуется для этого времени, и сколько созданный ими андроид будет стоить? Сколько будет стоить производство сотен или тысяч таких боевых роботов?

Есть общее правило: стоимость средства поражения не должна превышать стоимости объекта поражения. Вряд ли командир роботизированной бригады будущего решится бросить своих андроидов в лобовую атаку на укрепленные позиции противника.

Тогда и возникает вопрос: а нужны ли вообще в линейных боевых частях такие роботы-андроиды? На сегодняшний день ответ скорее всего будет негативный. Это дорого и очень сложно, а практическая отдача и эффективность крайне низкие. Трудно представить вообще какую-либо ситуацию на поле боя, в которой робот-андроид был бы эффективнее профессионального солдата. Разве что действуя в условиях радиоактивного заражения местности…

А вот что точно нужно командирам подразделений тактического звена уже сегодня – так это воздушные и наземные дистанционно управляемые или автоматизированные комплексы разведки, наблюдения, слежения; инженерные машины различного назначения. Вот только оправданно ли называть все подобные системы и комплексы робототехническими – вопрос, как мы уже говорили, спорный.

Если же вести речь о настоящих роботах, обладающих той или иной долей искусственного интеллекта, то с этим тесно связана еще одна проблема. Достичь значимого уровня развития в области робототехники невозможно без качественных скачков и реальных достижений в других – смежных и не очень смежных – отраслях науки и технологий. Речь идет о кибернетике, автоматизированных системах управления глобального уровня, новых материалах, нанотехнологиях, бионике, изучении мозга и т.д. и т.п. О промышленно и производственно значимом прорыве в области робототехники можно говорить только тогда, когда для этого в стране создана мощная научно-технологическая и производственная база 6-го технологического уклада. Кроме того, для робота военного назначения все – от болта до чипа – должно быть отечественного производства. Поэтому эксперты так скептически относятся к бравурным заявлениям об очередных, не имеющих аналогов в мире достижениях отечественной робототехники.

Если внимательно и непредвзято проанализировать подходы зарубежных высокоразвитых государств к проблемам робототехники, то можно сделать вывод: там понимают важность развития этой области, но стоят на позициях трезвого реализма. Деньги считать за рубежом умеют.

Робототехника – это передний край науки и технологий, это еще во многом «терра-инкогнито». О каких-то реальных достижениях в этой области, которые могли бы уже сегодня оказать революционное влияние, например, на сферу национальной безопасности и обороны, на сферу ведения вооруженной борьбы, говорить пока преждевременно. Это, как нам представляется, должно учитываться и при определении приоритетов развития вооружений и военной техники для нужд армии.

Тон в развитии робототехники в современном мире задает гражданский сектор экономики и бизнес в целом. Это и понятно. Создать робототехническое устройство-манипулятор, применяемое для сборки автомобиля, значительно проще, чем самый примитивный дистанционно управляемый наземный транспортный комплекс для нужд армии. Сложившаяся тенденция, очевидно, оправдана: движение идет от простого – к сложному. Робототехнический комплекс военного назначения должен действовать не просто в сложной, а во враждебной среде. Это – принципиальное требование к любой системе военного назначения.

Поэтому, как нам представляется, локомотивом в развитии робототехники в условиях России должны быть предприятия и организации оборонно-промышленного комплекса, имеющие для этого все ресурсы и компетенции, но в ближайшей перспективе востребованность робототехнических комплексов гражданского, специального и двойного назначения будет выше чисто военного, а особенно боевого назначения.

И это объективная реальность нашего дня.

РОБОТЫ В СТРОЮ: НА ЧТО РАВНЯТЬСЯ?

Александр Николаевич Постников – генерал-полковник, заместитель начальника Генерального штаба ВС РФ (2012–2014)

Актуальность поднятой проблемы чрезмерно широкого толкования понятия «робот» не вызывает сомнений. Эта проблема не так безобидна, как может показаться на первый взгляд. За ошибки в определении направлений развития вооружения и военной техники (ВВТ) государство и общество может заплатить слишком высокую цену. Особенно опасна ситуация, когда заказчики под «роботом» понимают свое, а производители – свое! Предпосылки к этому есть.

Роботы нужны в армии в основном для достижения двух целей: замещения человека в опасных ситуациях или автономного решения боевых задач, ранее решаемых людьми. Если новые средства вооруженной борьбы, поставляемые как роботы, не способны решать эти задачи, то они являются лишь усовершенствованием существующих типов ВВТ. Такие тоже нужны, но должны проходить по своему классу. Возможно, пришло время специалистам дать самостоятельное определение новому классу полностью автономных образцов ВВТ, которые военные сегодня именуют «боевыми роботами».

Наряду с этим в целях оснащения вооруженных сил всей необходимой номенклатурой вооружения и военной техники в рациональной пропорции требуется четко разделять ВВТ на дистанционно управляемое, полуавтономное и автономное.

Дистанционно управляемые механические устройства люди создавали испокон веков. Принципы почти не менялись. Если сотни лет назад для дистанционного выполнения какой-либо работы использовалась сила воздуха, воды или пара, то уже в ходе Первой мировой войны для этих целей стали применять электричество. Гигантские потери в той Великой войне (как ее назвали позднее) заставили все страны активизировать попытки дистанционного применения появившихся на поле боя танков и аэропланов. И определенные успехи были уже тогда.

Наземные робототехнические комплексы в отличие от воздушных действуют в гораздо более жестких условиях, требующих или более сложных конструктивных решений, или более сложного программного обеспечения.

Боевые действия практически никогда не идут на ровной, как стол, местности. Наземным боевым машинам приходится двигаться по сложной траектории: вверх и вниз по ландшафту; преодолевать реки, рвы, эскарпы, контрэскарпы и другие естественные и искусственные препятствия. Кроме того, необходимо уклоняться от огневого воздействия противника и учитывать возможность минирования путей движения и т.п. По сути, водителю (оператору) любой боевой машины в ходе боя приходится решать многофакторную задачу с большим количеством существенно важных, но неизвестных и переменчивых во времени показателей. И это в условиях крайнего дефицита времени. Причем обстановка на земле порой меняется каждую секунду, постоянно требуя уточнения решения на продолжение движения.

Практика показала, что решение этих проблем является сложной задачей. Поэтому абсолютное большинство современных наземных боевых робототехнических комплексов являются, по сути, дистанционно управляемыми машинами. К сожалению, условия применения подобных роботов крайне ограничены. С учетом возможного активного противодействия со стороны противника такая военная техника может оказаться неэффективной. Да и затраты на ее подготовку, транспортировку в район боевых действий, применение и содержание могут значительно превысить пользу от ее действий.

Не менее остро сегодня стоит и проблема обеспечения «понимания» искусственным интеллектом информации об окружающей среде и характере противодействия противника. Боевые роботы должны быть способны автономно выполнять свои задачи с учетом конкретной тактической обстановки.

Для этого уже сегодня необходимо активно вести работы по теоретическому описанию и созданию алгоритмов функционирования боевого робота не только как отдельной боевой единицы, но и как элемента сложной системы общевойскового боя. И обязательно с учетом особенностей национального военного искусства. Проблема в том, что мир слишком быстро меняется, и сами специалисты часто не успевают осознать, что важно, а что нет, что является главным, а что – частным случаем или вольной интерпретацией отдельных событий. Последнее – не такая уж редкость. Как правило, это происходит из-за отсутствия четкого понимания характера войны будущего и всех возможных причинно-следственных связей между ее участниками. Проблема сложная, но ценность ее решения ничуть не ниже важности создания «супербоевого робота».

Необходим широкий спектр специального программного обеспечения эффективного функционирования роботов в ходе всех этапов подготовки и ведения боевых действий с их участием. К основным из таких этапов, в самом общем плане, можно отнести следующие: получение боевой задачи; сбор информации; планирование; занятие исходных позиций; непрерывная оценка тактической обстановки; ведение боя; взаимодействие; выход из боя; восстановление; передислокация.

Кроме того, вероятно, требует своего решения и задача организации эффективного семантического взаимодействия как между людьми и боевыми роботами, так и между разнотипными (разных производителей) боевыми роботами. Это требует осознанных коопераций между производителями, особенно в части того, чтобы все машины «говорили на одном языке». Если боевые роботы не смогут активно обмениваться информацией на поле боя потому, что не совпадают их «языки» или технические параметры передачи информации, то ни о каком совместном применении говорить не придется. Соответственно определение общих стандартов программирования, обработки и обмена информацией также является одной из основных задач в создании полноценных боевых роботов.

КАКИЕ РОБОТИЗИРОВАННЫЕ КОМПЛЕКСЫ НУЖНЫ РОССИИ?

Ответ на вопрос, какие боевые роботы нужны России, невозможен без понимания того, для чего нужны боевые роботы, кому, когда и в каком количестве. Кроме того, надо договориться о терминах: в первую очередь, что называть «боевым роботом».

На сегодняшний день официальной считается формулировка из размещенного на официальном сайте Министерства обороны РФ «Военного энциклопедического словаря»: «Боевой робот – это многофункциональное техническое устройство с антропоморфным (человекоподобным) поведением, частично или полностью выполняющее функции человека при решении определенных боевых задач».

Словарь подразделяет боевых роботов по степени их зависимости (или, точнее, независимости) от человека-оператора на три поколения: с дистанционным управлением, адаптивные и интеллектуальные.

Составители словаря (в том числе Военно-научный комитет Генерального штаба ВС РФ), по-видимому, опирались на мнение специалистов Главного управления научно-исследовательской деятельности и технологического сопровождения передовых технологий (инновационных исследований) МО РФ, которое определяет основные направления развития в области создания робототехнических комплексов в интересах Вооруженных сил, и Главного научно-исследовательского испытательного центра робототехники МО РФ, который является головной научно-исследовательской организацией МО РФ в области робототехники. Не осталась без внимания, наверное, и позиция Фонда перспективных исследований (ФПИ), с которым упомянутые организации тесно сотрудничают по вопросам роботизации.

Сегодня наиболее распространены боевые роботы первого поколения (управляемые устройства) и быстро совершенствуются системы второго поколения (полуавтономные устройства). Для перехода к использованию боевых роботов третьего поколения (автономных устройств) ученые разрабатывают самообучающуюся систему с искусственным интеллектом, в которой будут соединены возможности самых передовых технологий в области навигации, визуального распознавания объектов, искусственного интеллекта, вооружения, независимых источников питания, маскировки и др.

Тем не менее вопрос с терминологией нельзя считать решенным, так как не только западные специалисты не используют термин «боевой робот», но и Военная доктрина РФ (ст. 15) относит к характерным чертам современных военных конфликтов «массированное применение систем вооружения и военной техники… информационно-управляющих систем, а также беспилотных летательных и автономных морских аппаратов, управляемых роботизированных образцов вооружения и военной техники».

Сами представители МО РФ видят роботизацию вооружения, военной и специальной техники в качестве приоритетного направления развития Вооруженных сил, предполагающего «создание безэкипажных машин в виде роботизированных систем и комплексов военного назначения различных сред применения».

Исходя из достижений науки и темпов внедрения новых технологий во все области человеческой жизнедеятельности, в обозримом будущем могут быть созданы автономные боевые системы («боевые роботы»), способные решать большинство боевых задач, и автономные системы для тылового и технического обеспечения войск. Но какой будет война через 10–20 лет? Как расставить приоритеты в разработке и постановке на вооружение боевых систем различной степени автономности с учетом финансово-экономических, технологических, ресурсных и иных возможностей государства?

Выступая 10 февраля 2016 года на конференции «Роботизация Вооруженных Сил РФ», начальник Главного научно-исследовательского испытательного центра робототехники МО РФ полковник Сергей Попов заявил, что «основными целями роботизации Вооруженных сил РФ являются достижение нового качества средств вооруженной борьбы для повышения эффективности выполнения боевых задач и снижения потерь военнослужащих».

В своем интервью накануне конференции он буквально сказал следующее: «Применяя военные роботы, мы, самое главное, сумеем снизить боевые потери, сведем к минимуму причинение вреда жизни и здоровью военнослужащих в ходе профессиональной деятельности и при этом обеспечим требуемую эффективность выполнения задач по предназначению».

Простая замена роботом человека в бою не просто гуманна, она целесообразна, если действительно «обеспечивается требуемая эффективность выполнения задач по предназначению». Но для этого сначала надо определить, что понимать под эффективностью выполнения задач и в какой мере такой подход соответствует финансовым и экономическим возможностям страны.

Представленные общественности образцы робототехники никак нельзя отнести к боевым роботам, способным повысить эффективность решения главных задач Вооруженных сил – сдерживание и отражение возможной агрессии.

Огромная территория, экстремальные физико-географические и погодно-климатические условия некоторых регионов страны, протяженная государственная граница, демографические ограничения и другие факторы требуют разработки и создания дистанционно управляемых и полуавтономных систем, способных решать задачи охраны и обороны границ на суше, на море, под водой и в воздушно-космическом пространстве.

Такие задачи, как борьба с терроризмом; охрана и оборона важных государственных и военных объектов, объектов на коммуникациях; обеспечение общественной безопасности; участие в ликвидации чрезвычайных ситуаций – уже частично решаются с помощью роботизированных комплексов различного назначения.

Создание роботизированных боевых систем для ведения боевых действий против противника как на «традиционном поле боя» с наличием линии соприкосновения сторон (пусть даже быстро меняющейся), так и в урбанизированной военно-гражданской среде с хаотично меняющейся обстановкой, где отсутствуют привычные боевые порядки войск, также должно быть среди приоритетных задач. При этом полезно учесть опыт других стран, занимающихся роботизацией военного дела, которая является очень затратным с финансовой точки зрения проектом.

В настоящее время около 40 стран, в том числе США, Россия, Великобритания, Франция, Китай, Израиль, Южная Корея разрабатывают роботов, способных воевать без человеческого участия.

Сегодня 30 государств разрабатывают и производят до 150 типов беспилотных летательных аппаратов (БЛА), из них 80 приняты на вооружение 55 армий мира. Хотя беспилотные летательные аппараты не относятся к классическим роботам, так как не воспроизводят человеческую деятельность, но их обычно причисляют к роботизированным системам.

При вторжении в Ирак в 2003 году США имели всего несколько десятков БЛА и ни одного наземного робота. В 2009 году они уже имели 5300 БЛА, а в 2013 году – более 7000. Массированное применение повстанцами в Ираке самодельных взрывных устройств стало причиной резкого ускорения развития американцами наземных роботов. В 2009 году ВС США уже имели более 12 тыс. роботизированных наземных устройств.

К настоящему времени разработано около 20 образцов дистанционно управляемых наземных машин для армии. ВВС и ВМС работают примерно над таким же количеством воздушных, надводных и подводных систем.

Мировой опыт использования роботов свидетельствует, что роботизация промышленности многократно опережает другие сферы их использования, в том числе военную. То есть развитие робототехники в гражданских отраслях питает ее развитие в военных целях.

Чтобы конструировать и создавать боевых роботов, нужны подготовленные люди: конструкторы, математики, инженеры, технологи, сборщики и др. Но не только их должна готовить современная система образования России, но и тех, кто их будет применять и обслуживать. Нужны те, кто способен согласовать роботизацию военного дела и эволюцию войны в стратегиях, планах, программах.

Как относиться к разработке боевых роботов-киборгов? Видимо, международное и национальное законодательство должно определить пределы внедрения искусственного интеллекта, чтобы предотвратить возможность восстания машин против человека и уничтожение человечества.

Потребуется формирование новой психологии войны и воина. Состояние опасности меняется, на войну идет не человек, а машина. Кого награждать: погибшего робота или «офисного бойца», сидящего за монитором далеко от поля боя, а то и на другом континенте.

Все это серьезные проблемы, требующие к себе самого внимательного отношения.

БОЕВЫЕ РОБОТЫ НА ПОЛЕ БОЯ БУДУЩЕГО

Борис Гаврилович Путилин – доктор исторических наук, профессор, ветеран ГРУ ГШ ВС РФ

Заявленная на данном круглом столе тема, безусловно, важная и нужная. Мир не стоит на месте, техника и технологии не стоят на месте. Постоянно появляются новые системы вооружения и военной техники, принципиально новые средства поражения, которые оказывают революционное воздействие на ведение вооруженной борьбы, на формы и способы применения сил и средств. Боевые роботы как раз и относятся к этой категории.

Полностью согласен с тем, что терминология в сфере робототехники пока не разработана. Определений много, но вопросов к ним еще больше. Вот, например, как трактует этот термин американское космическое агентство NASA: «Роботы – это машины, которые могут использоваться для выполнения работы. Некоторые роботы могут выполнять работу самостоятельно. Другие роботы должны всегда иметь человека, который говорит им, что делать». Такого рода определения только окончательно запутывают всю ситуацию.

В который раз мы убеждаемся, что наука часто не успевает за темпом жизни и происходящими в мире переменами. Ученые и эксперты могут спорить о том, что подразумевать под термином «робот», но эти создания человеческого разума уже вошли в нашу жизнь.

С другой стороны, нельзя употреблять этот термин направо и налево, не вдумываясь в его содержание. Дистанционно управляемые платформы – по проводам или по радио – это не роботы. Так называемые телетанки испытывались у нас еще перед Великой Отечественной войной. Очевидно, настоящими роботами можно назвать только автономные устройства, которые способны действовать без участия человека или хотя бы с его минимальным участием. Другое дело, что на пути к созданию таких роботов нужно пройти промежуточную стадию дистанционно управляемых устройств. Это все – движение в одном направлении.

Боевые роботы независимо от своего внешнего вида, степени автономности, возможностей и способностей опираются на «органы чувств» – сенсоры и датчики разных типов и назначения. Уже сейчас в небе над полем боя летают оснащенные различными системами наблюдения разведывательные дроны. В Вооруженных силах США созданы и широко применяются разнообразные сенсоры поля боя, способные видеть, слышать, анализировать запахи, чувствовать колебания и передавать эти данные в единую систему управления войсками. Ставится задача – достичь абсолютной информационной осведомленности, то есть полностью рассеять тот самый «туман войны», о котором когда-то писал Карл фон Клаузевиц.

Можно ли эти датчики и сенсоры назвать роботами? В отдельности, наверное, и нет, но в комплексе они создают объемную роботизированную систему сбора, обработки и отображения разведывательной информации. Завтра такая система будет действовать уже автономно, самостоятельно, без вмешательства человека, принимая решения о целесообразности, очередности и способах поражения выявленных на поле боя объектов и целей. Это все вписывается, кстати, в активно претворяемую в жизнь в США концепцию сетецентрических военных действий.

В декабре 2013 года Пентагон выпустил «Интегрированную дорожную карту развития беспилотных систем на период 2013–2038 годов», в которой сформулировано видение в области развития робототехнических систем на 25 лет вперед и определяются направления и способы достижения этого видения Министерством обороны и промышленностью США.

Там приводятся интересные факты, которые позволяют нам судить о том, куда движутся работы в этой сфере у наших конкурентов. В частности, всего в Вооруженных силах США на середину 2013 года числилось 11 064 беспилотных летательных аппарата различного класса и назначения, 9765 из которых относились к 1-й группе (мини-БЛА тактического звена).

Развитие наземных безэкипажных систем на ближайшие два с половиной десятилетия, по крайней мере, в открытом варианте документа, не предполагает создания боевых машин, несущих вооружение. Главные усилия направлены на транспортные и логистические платформы, инженерные машины, комплексы разведки, включая РХБР. В частности, работы в области создания робототехнических систем для разведки на поле боя сосредоточиваются в период до 2015–2018 годов – на проекте «Ультралегкого разведывательного робота», а после 2018 года – на проекте «Нано/микроробот».

Анализ распределения ассигнований на развитие робототехнических систем Минобороны США свидетельствует, что 90% всех расходов идут на БЛА, чуть более 9% – на морские и около 1% – на наземные системы. Это наглядно отражает направления сосредоточения основных усилий в области военной робототехники за океаном.

Ну и еще один принципиально важный момент. У проблемы боевых роботов есть некоторые особенности, которые делают этот класс роботов совершенно самостоятельным и отдельным. Это нужно понимать. Боевые роботы по определению имеют оружие, чем и отличаются от более широкого класса роботов военного назначения. Оружие в руках робота, пусть даже робот находится под контролем оператора, вещь опасная. Мы же с вами знаем, что иногда даже палка стреляет. Вопрос – стреляет в кого? Кто даст 100-процентную гарантию, что управление роботом не будет перехвачено врагом? Кто гарантирует отсутствие сбоя в искусственных «мозгах» робота и невозможность внедрения в них вирусов? Чьи команды в таком случае этот робот будет выполнять?

А если представить на минуту, что такие роботы оказываются в руках террористов, для которых жизнь человека – ничто, не говоря уже о механической «игрушке» с поясом шахида.

Выпуская джина из бутылки, нужно думать о последствиях. А о том, что не всегда люди задумываются о последствиях, говорит растущее по всему миру движение о запрете ударных дронов. Беспилотные летательные аппараты с комплексом бортового вооружения, управляемые с территории США за тысячи километров от региона Большого Ближнего Востока, несут смерть с небес не только террористам, но и ничего не подозревающим мирным гражданам. Потом ошибки пилотов БЛА списываются на сопутствующие или случайные небоевые потери – и все. Но в этой ситуации хоть есть с кого конкретно спросить за военное преступление. А вот если роботизированные БЛА будут сами решать, кого поражать, а кого оставить жить – что мы будем делать?

И все же прогресс в области робототехники – закономерный процесс, остановить который никто не в силах. Другое дело, что уже сейчас надо предпринимать шаги по международному контролю над работами в области искусственного интеллекта и боевой робототехники.

О «РОБОТАХ», «КИБЕРАХ» И МЕРАХ ПО КОНТРОЛЮ ЗА ИХ ПРИМЕНЕНИЕМ

Евгений Викторович Демидюк – кандидат технических наук, главный конструктор АО «Научно-производственное предприятие «Кант»

Космический корабль «Буран» стал триумфом отечественной инженерной мысли. Иллюстрация из американского ежегодника «Советская военная мощь», 1985 год

Не претендуя на истину в конечной инстанции, считаю необходимым уточнить широко вошедшее в обиход понятие «робот», тем более «боевой робот». Та широта технических средств, к которым оно применяется сегодня, не вполне приемлема по ряду причин. Вот только некоторые из них.

Чрезвычайно широкий диапазон задач, возлагаемый ныне на военных роботов (перечисление которых требует отдельной статьи), не вписывается в исторически устоявшееся понятие «робот» как машины, с присущим ей человекоподобным поведением. Так «Толковый словарь русского языка» С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведова (1995 г.) дает следующее определение: «Робот – автомат, осуществляющий действия, подобные действиям человека». «Военный энциклопедический словарь» (1983 г.) несколько расширяет это понятие, указывая, что робот – это автоматическая система (машина), оснащенная датчиками, исполнительными механизмами, способная вести себя целенаправленно в изменяющейся обстановке. Но тут же указывается, что робот обладает характерной особенностью антропоморфиза – то есть способностью частично или полностью выполнять функции человека.

«Политехнический словарь» (1989 г.) дает следующее понятие. «Робот – машина с антропоморфным (человекоподобным) поведением, которая частично или полностью выполняет функции человека при взаимодействии с окружающим миром».

Весьма подробное определение роботу, данное в ГОСТ РИСО 8373-2014, не учитывает целей и задач военной области и ограничивается градацией роботов по функциональному назначению на два класса – промышленный и обслуживающий робот.

Само понятие «военный» или «боевой» робот, как машина с антропоморфным поведением, предназначенная для причинения вреда человеку, противоречит изначальным понятиям, данным их создателями. Например, как сообразуются с понятием «боевой робот» три знаменитых закона робототехники, впервые сформулированные Айзеком Азимовым в 1942 году? Ведь первый закон четко гласит: «Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинен вред».

В рассматриваемой ситуации нельзя не согласиться с афоризмом: правильно назвать – правильно понять. Откуда можно сделать заключение, что столь широко используемое в военных кругах понятие «робот» для обозначения кибертехнических средств требует замены его на более соответствующее целевому назначению.

На наш взгляд, в поиске компромиссного определения машин с искусственным интеллектом, создаваемых для военных задач, разумно было бы обратиться за помощью к технической кибернетике, изучающей технические системы управления. В соответствии с ее положениями корректным определением для подобного класса машин явилось бы следующее: кибернетические боевые (обеспечивающие) системы или платформы (в зависимости от сложности и объема решаемых задач: комплексы, функциональные узлы). Можно ввести и такие определения: кибернетическая боевая машина (КБМ) – для решения боевых задач; кибернетическая машина технического обеспечения (КМТО) – для решения задач технического обеспечения. Хотя более лаконичным и удобным для употребления и восприятия, возможно, явится просто «кибер» (боевой или транспортный).

Другая, не менее актуальная проблема на сегодня – при бурном развитии робототехнических систем военного назначения в мире мало внимания уделяется упреждающим мерам по контролю за их применением и противодействию такому применению.

Далеко за примерами ходить не нужно. Например, общий рост числа бесконтрольных полетов БЛА различного класса и назначения стал настолько очевидным, что это вынуждает законодателей во всем мире принимать законы о государственном регулировании их использования.

Введение таких законодательных актов своевременно и обусловлено:

– доступностью приобретения «беспилотника» и получения навыков управления им для любого школьника, научившегося читать инструкцию по эксплуатации и пилотированию. При этом, если такой школьник обладает минимальной технической грамотностью, то ему незачем покупать готовые изделия: достаточно приобрести через интернет-магазины дешевые комплектующие (двигатели, лопасти, несущие конструкции, приемно-передающие модули, видеокамеру и т.д.) и собрать БЛА самому без всякой регистрации;

– отсутствием сплошной ежесуточно контролируемой приземной воздушной среды (предельно малых высот) над всей территорией любого государства. Исключение составляют весьма ограниченные по площади (в масштабах страны) области воздушного пространства над аэропортами, некоторыми участками государственной границы, особо режимными объектами;

– потенциальными угрозами, которые несут «беспилотники». Можно сколь угодно долго утверждать, что малоразмерный «беспилотник» безобиден для окружающих и пригоден разве что для видеосъемки или запуска мыльных пузырей. Но прогресс в развитии средств поражения неостановим. Уже разрабатываются системы самоорганизующихся боевых малоразмерных БЛА, действующих на основе роевого интеллекта. В ближайшем будущем это может иметь весьма сложные последствия для безопасности общества и государства;

– отсутствием в достаточной мере разработанной законодательной и нормативной базы, регулирующей практические аспекты применения БЛА. Наличие таких правил уже сейчас позволит сузить поле потенциальных опасностей от «беспилотников» в населенных районах. В этой же связи хотелось бы обратить внимание на объявленное в Китае массовое производство управляемых коптеров – летающих мотоциклов.

Наряду с перечисленным особую тревогу вызывает недостаточность проработки действенных технических и организационных средств контроля, предупреждения и пресечения полетов БЛА, особенно малоразмерных. При создании подобных средств необходимо учитывать ряд требований к ним: во-первых, стоимость средств парирования угрозы не должна превышать стоимость средств создания самой угрозы и, во-вторых, – должна обеспечиваться безопасность применения средств противодействия БЛА для населения (экологическая, санитарная, физическая и т.п.).

Определенные работы по разрешению данной проблемы ведутся. Практический интерес представляют разработки по формированию разведывательно-информационного поля в приземном воздушном пространстве за счет использования полей подсвета, создаваемых сторонними источниками излучения, например, электромагнитных полей действующих сетей сотовой связи. Реализация данного подхода обеспечивает контроль за малоразмерными воздушными объектами, выполняющими полет практически у самой земли и на крайне низких скоростях. Подобные системы активно разрабатываются в некоторых странах, в том числе в России.

Так, отечественный радиооптический комплекс «Рубеж» позволяет формировать разведывательно-информационное поле везде, где существует и доступно электромагнитное поле сотовой связи. Функционирует комплекс в пассивном режиме и не требует специальных разрешений на использование, не оказывает вредного антисанитарного воздействия на население и электромагнитно совместим со всеми существующими беспроводными гаджетами. Подобный комплекс наиболее эффективен при контроле полетов БЛА в приземном воздушном пространстве над населенными пунктами, зонами массового скопления людей и т.д.

Важно и то, что упомянутый комплекс способен обеспечить контроль не только воздушных объектов (от БЛА до легкомоторных спортивных самолетов на высотах до 300 м), но и наземных (надводных) объектов.

Развитию подобных систем необходимо уделять такое же повышенное внимание, как и системному развитию различных образцов робототехники.

АВТОНОМНЫЕ РОБОТИЗИРОВАННЫЕ ТРАНСПОРТНЫЕ СРЕДСТВА НАЗЕМНОГО ПРИМЕНЕНИЯ

Дмитрий Сергеевич Колесников – руководитель службы автономных автомобилей, ООО «Инновационный центр «КАМАЗ»

Сегодня мы становимся свидетелями значительных изменений в мировом автомобилестроении. После перехода на стандарт Евро-6 потенциал усовершенствования двигателей внутреннего сгорания практически исчерпан. Новой основой для конкуренции на автомобильном рынке становится автоматизация транспорта.

Если внедрение технологий автономности в легковом автомобилестроении не требует пояснений, то вопрос о том, зачем нужен автопилот для грузового автомобиля, все еще открыт и требует ответа.

Во-первых, безопасность, что влечет за собой сохранение жизни людей и сохранность грузов. Во-вторых, эффективность, так как применение автопилота приводит к увеличению суточного пробега до 24 часов режима работы автомобиля. В-третьих, производительность (увеличение пропускной способности дорог на 80–90%). В-четвертых, экономичность, так как применение автопилота ведет к снижению эксплуатационных затрат и стоимости одного километра пробега.

Беспилотные транспортные средства с каждым днем наращивают присутствие в нашей повседневной жизни. Степень автономности этих изделий различна, но тренд на полную автономность очевиден.

В рамках автомобилестроения можно выделить пять этапов автоматизации в зависимости от степени принятия решения человеком (см. таблицу).

Важно отметить, что на этапах от «Без автоматизации» до «Условная автоматизация» (Этапы 0–3) функции решаются с помощью так называемых систем помощи водителю. Такие системы направлены в полной мере на увеличение безопасности движения, в то время как этапы «Высокой» и «Полной» автоматизации (Этапы 4 и 5) направлены на замещение человека в технологических процессах и операциях. На этих этапах начинают формироваться новые рынки услуг и применения транспортных средств, меняется статус автомобиля с изделия, используемого для решения поставленной задачи, на изделие, решающее поставленную задачу, то есть на данных этапах частично-автономное транспортное средство трансформируется в робота.

Четвертый этап автоматизации соответствует появлению роботов с высокой степенью автономного управления (робот информирует оператора-водителя о планируемых действиях, человек может в любой момент повлиять на его действия, но при отсутствии ответа от оператора робот принимает решение самостоятельно).

Пятый этап – полностью автономный робот, все решения принимаются им самим, человек не может вмешаться в ход принятия решений.

Современная правовая база не позволяет использовать роботизированные автомобили со степенью автономности 4 и 5 на дорогах общего пользования, в связи с чем использование автономных транспортных средств начнется в областях, где возможно формирование локальной нормативной базы: закрытые логистические комплексы, склады, внутренние территории крупных заводов, а также зоны повышенной опасности для человеческого здоровья.

Задачи автономной перевозки грузов и выполнение технологических операций для коммерческого сегмента грузоперевозок сводятся к выполнению следующих задач: формированию роботизированных транспортных колонн, мониторингу газопровода, вывозу породы из карьеров, уборке территории, очистке взлетных полос, транспортировке грузов из одной зоны склада в другую. Все эти сценарии применения ставят перед разработчиками задачу использования уже существующих серийных компонентов и легко адаптируемого ПО для автономных транспортных средств (для сокращения стоимости 1 км перевозки).

Однако задачи автономного движения в условиях агрессивной среды и в условиях чрезвычайных ситуаций, таких как инспекция и обследование аварийных зон с целью визуального и радиационно-химического контроля, определение местоположения объектов и состояния технологического оборудования в зоне аварии, выявление мест и характера повреждений аварийного оборудования, проведение инженерных работ по расчистке завалов и разборке аварийных конструкций, сбор и транспортировка опасных объектов в район их утилизации – требуют от разработчика выполнения специальных требований по надежности и прочности.

В связи с этим перед электронной промышленностью Российской Федерации возникает задача разработки унифицированной модульной компонентной базы: датчиков, сенсоров, вычислителей, блоков управления для решения задач автономного движения как в гражданском секторе, так и при действиях в сложных условиях чрезвычайных ситуаций.

Одной из основных парадигм западной цивилизации в наши дни является признание человеческой жизни наивысшей ценностью. Но подобные гуманистические идеи вступают в конфликт с необходимостью вести боевые действия и готовить к ним военнослужащих. Гибель собственных солдат не только не соответствует абстрактным ценностям, но также очень плохо воспринимается избирателями, ко мнению которых современные политики чутко прислушиваются.

Современные западные армии делают все возможное, чтобы снизить количество потерь. Бойцам предоставляется самая современная экипировка, средства связи, бронежилеты . США и их союзники проводят наземные операции только в крайних случаях, стараясь ограничиваться ракетными или бомбовыми ударами с воздуха. Однако чаще всего выиграть войну без наземной операции невозможно.

Наиболее перспективным решением этого вопроса является замена солдат на поле боя роботами. Активные разработки в этом направлении ведут во многих странах, но лидером пока являются США. Уже в наши дни автоматизированные боевые системы широко используют в Афганистане и Ираке. Летальное оружие им пока доверяют не слишком охотно, но роботы уже весьма успешно обезвреживают мины , проводят разведку и наблюдение.

В 2007 году роботы впервые участвовали в настоящем бою в Ираке. Проверка оказалась не слишком удачной, но американские военные не оставляют идею призвать в свои вооруженные силы «терминаторов». Работы в этом направлении ведутся и в России, но не настолько активно, как на Западе.

Однако в целом можно сказать, что применение автоматизированных систем на поле боя – одно из наиболее перспективных направлений развития военного дела. Мы пока еще не слишком хорошо умеем делать механических помощников, но многие эксперты считают, что в ближайшее десятилетие человечество ожидает прорыв в этой области. К сожалению, скорее всего, новые технологии в числе первых будут использованы для войны и разрушения.

Виды современных военных наземных роботов

Современных наземных военных роботов можно разделить на следующие группы:

• разведывательные;
• инженерные;
• боевые;
• тыловые.

Следует отметить, что для многих автоматизированных аппаратов подобное разделение несколько условно. Они представляют собой унифицированные платформы, на которые в зависимости от потребностей устанавливаются те или иные модули. Так что робота-сапера можно легко превратить в боевого робота.

Собственно военные роботы можно условно разбить на три большие группы:

• легкие;
• средние;
• тяжелые.

Военный робот состоит из аппарата, управляемого дистанционно, и пульта, с которого происходит управление. Роботизированные механизмы отличаются по степени автономности, они могут в большей или меньшей степени следовать вложенной программе и обходиться без постоянного вмешательства человека. Уже сегодня существует десятки видов чисто военных роботов, различающихся своими размерами, формой корпуса, шасси, наличием разнообразных манипуляторов.

При упоминании о военных роботах первое, что приходит в голову, это антропоморфные роботы-терминаторы из фантастических фильмов. Они обладают собственным интеллектом и могут действовать автономно. Однако пока эта картина не соответствует действительности. Подобные автоматизированные системы уже существуют (правда, об искусственном интеллекте речь еще не идет), но стоимость их огромна. Поэтому военные роботы в наши дни – это автоматизированные или дистанционно управляемые платформы.

Помимо того, что современные роботы-андроиды очень дороги, едва ли сегодня на поле боя найдутся задачи, которые они бы выполняли лучше профессионального солдата. Создание настоящего солдата-робота, который бы обладал интеллектом в той или иной степени, связано с решением целого спектра задач в области кибернетики, теории систем управления, разработки новых материалов и источников энергии.

Разведывательные роботы

Автоматизированные системы давно используются для сбора разведданных, поиска целей и целеуказания, наблюдения за обстановкой. Для таких целей используют и беспилотные летательные аппараты , и наземных роботов. Одним из самых миниатюрных роботов-разведчиков, используемых сегодня армией США в Афганистане, является Recon Scout. Он имеет вес 1,3 кг и длину 200 мм, оборудован обычной и инфракрасной камерой. Этого робота можно забрасывать за препятствия, но передвигаться он может только по сравнительно ровной поверхности.

Еще одним представителем группы роботов-разведчиков является First Look 110. Он весит 2,5 кг, имеет гусеницы и управляется с пульта, размещенного у оператора на запястье. Робот оснащен четырьмя камерами и может преодолевать небольшие препятствия. На него можно устанавливать другие датчики: тепловизоры, индикаторы биологического , химического и радиационного заражения.

Еще одной дистанционно управляемой машиной, активно применяемой в армии США для разведывательных миссий, является Dragon Runner. Этот робот также оснащен гусеничным шасси, он предназначен для передней линии боевых действий. Dragon Runner переносится в ранце, его можно забрасывать через любые препятствия.

Самым массовым американским военным роботом (выпущено более 3 тыс. штук) является TALON, разработанный компанией Foster-Miller. Эту машину очень любят американские солдаты, она оказалась очень эффективной в условиях Афганистана. Данный робот прекрасно подходит не только для разведки, но и для обезвреживания взрывных устройств. Именно TALON активно применяли для разведки пещер, где прятались талибы, на счету этого робота 50 тыс. обезвреженных взрывных устройств. Американские военные даже решили дать TALON оружие «в манипуляторы». Была создана модификация робота, на которую можно было устанавливать пулемет , снайперскую винтовку или ПТРК. Стреляет робот с поистине снайперской точностью.

Кстати, американцы отметили интересный феномен: бойцы сильно привязываются к роботам, относятся к ним как к боевым товарищам или домашним любимцам.

Как мы видим, грань между разными группами военных роботов зачастую довольно тонка: автоматизированная система может и проводить разведку, и обнаруживать мины, и непосредственно участвовать в боевых действиях.

Инженерные роботы

Это еще одна обширная группа механизмов, которыми обычно управляют дистанционно. Инженерные роботы используются для обезвреживания мин и фугасов, создания проходов в минных полях, подъема тяжестей и расчистки завалов.

Важной тенденцией в развитии подобных машин стало увеличение их массы, что позволило привлекать дистанционно управляемые машины для более серьезных работ. В США сейчас все инженерные машины управляются дистанционно.

Типичным примером подобной техники является инженерная машина MV-4 (или М160). Ее масса составляет 5,32 т, она имеет гусеничное шасси и используется для обезвреживания боеприпасов и мин на глубине до 320 мм. Управлять MV-4 можно с дистанции в два километра, что делает работу саперов полностью безопасной.

Еще более тяжелой инженерной машиной с дистанционным управлением является ABV (Assault Breacher Vehicle), которая по своей массе и броневой защите сравнима с американским ОБС «Абрамс». ABV оборудована минным тралом и зарядами для разминирования, она может ставить дымовые завесы. Сейчас в США работают над полностью автономной модификацией машины.

Существует огромное количество небольших саперных роботов, которые активно используются не только военными, но и полицейскими и специальными службами. Они уже стали привычными, и мы часто видим их по телевизору. Действительно, зачем рисковать людьми, если можно отправить обследовать подозрительный предмет робота с телекамерой и манипулятором?

Одним из самых известных роботов для разминирования является MarkV-A1, созданный американской компанией Northrop Grumman Corporation. На нем установлены несколько видеокамер, а также водяная пушка для уничтожения бомб . В настоящее время MarkV-A1 используется специальными подразделениями США, Израиля и Канады.

Боевые роботы

Конечно, наибольший интерес у общественности вызывают боевые роботы. Однако эта группа наземных автоматизированных машин пока еще не слишком развита. Современный бой очень сложен, скоротечен, и решения нужно принимать моментально, быстро менять свою позицию. Все это у современных автоматизированных систем пока получается не очень хорошо. Антропоморфные боевые роботы – это скорее техническая экзотика, над которой работают в лабораториях. Большинство боевых роботов сегодня имеют колесное или гусеничное шасси, они управляются через кабель или радиосигнал.

Одним из наиболее известных боевых автономных систем является израильский беспилотный автомобиль Guardium, которые используется для несения патрульной службы, охраны и сопровождения колон, а также для ведения разведки. Автомобиль создан на шасси багги, имеет хорошую скорость и проходимость, на него можно устанавливать оружие. Guardium был принят на вооружение Армии обороны Израиля в 2009 году.

Самым массовым и весьма узнаваемым боевым роботом является уже упомянутый TALON, а вернее, созданный на базе этой платформы робот SWORDS, способный нести снайперскую винтовку, гранатомет и пулемет. Стоимость одной единицы составляет $230 тыс., но производитель обещает снизить цену почти вдвое (до $150 тыс.) после начала массового серийного производства.

Еще одним роботом, который может вести огонь по противнику, является Warrior, созданный американской компанией iRobot. На него можно установить пулемет калибра 7,62 мм, автоматический дробовик, ПТРК и другое оружие. Warrior можно использовать и в качестве сапера, он может выносить раненых с поля боя.

В 2010 году компания Northrop Grumman представила еще одну свою разработку – боевого робота CAMEL. Заказчиком выступало американское Агентство перспективных исследований DAPRA. Это плоская платформа на колесном ходу, которая кроме вооружения может нести еще и 550 кг груза. На колеса можно надевать резиновые гусеницы, что значительно повышает проходимость CAMEL по пересеченной местности. Робот может сопровождать боевые подразделения и двигаться автономно, ориентируясь по сигналам GPS.

Еще одним перспективным американским роботом является Crusher («давилка» или «разрушитель»). Это колесный автомобиль весом 6,5 тонны. Его особенностью является высокая проходимость и способность преодолевать значительные препятствия. Crusher оборудован несколькими видеокамерами, лазерным дальномером, тепловизором, на него можно устанавливать различные виды вооружения.

Самым крупным боевым роботом на сегодняшний день является Black Knight, разработанный компанией BAE Systems (США). Эта машина на гусеничном ходу имеет вес 9,5 т, вооружена 30-мм автоматической пушкой и спаренным с ней пулеметом. Робот оборудован телекамерами, тепловизорами, РЛС, системой спутниковой навигации. Управление Black Knight производится из специальной командной машины или из БМП Bradley.

Тыловые роботы

Отдельную группу составляют роботы, предназначенные для перевозки грузов, в том числе и в районе боевых действий. Подобные системы должны сопровождать бойцов и перевозить часть их боекомплекта, тяжелое вооружение и другие грузы. Почти все подобные роботы могут выполнять и дополнительные функции: разведку или эвакуацию раненых.

Примерами подобных машин являются SMSS, R-Gator и TRAKKAR. Отдельно стоит упомянуть американский робот-носильщик BigDog, который передвигается на четырех конечностях и теоретически может пройти там, где не способна передвигаться колесная техника. Но эта разработка пока является экспериментальной.

А что у нас?

Россия имеет неплохой задел в этом направлении, хотя и есть некоторое отставание в системах связи и управления. Центрами отечественной роботехники являются ОАО «Ижевский радиозавод», МГТУ им. Баумана, НИТИ «Прогресс» (г. Ижевск).

На ижевском радиозаводе была создана универсальная роботизированная платформа МРК, которая в зависимости от комплектации может выполнять различные функции. Этот робот невелик, но он располагает весьма внушительным арсеналом: двумя гранатометами, двумя реактивными огнеметами «Шмель» , пулеметом «Печенег» или «Корд» . МРК можно дистанционно управлять на расстоянии в 500 метров. Робот оснащен видеокамерой, микрофоном, системой освещения.

Этот комплекс изначально создавался для частей РВСН для защиты пусковых установок МБР.

Как и большинство других современных боевых роботов, МРК ялвяется универсальной платформой, на которую можно устанавливать дополнительное оборудование и вооружение.

Еще одной российской боевой автоматизированной системой является «Платформа-М». Она разработана в НИТИ «Прогресс» и впервые была показана публике в 2019 году. Платформа может быть использована для разведки (есть видеокамеры, тепловизор, РЛС, дальномер), патрулирования местности, поддержки штурмовых подразделений . «Платформа-М» может быть вооружена автоматическим гранатометом, пулеметом, ПТРК. Вес машины составляет 800 кг, полезная нагрузка – 300 кг. Управлять «Платформой» можно на дистанции до 5 км.

Есть информация о том, что данная машина применяется российскими войсками в Сирии.

Наиболее тяжелой российской роботизированной боевой системой является «Уран». Вес этой машины достигает восьми тонн. На базе «Урана» создана машина огневой поддержки, минный трал и пожарная машина. «Уран» неоднократно принимал участие в различных учениях.

В 2019 году Рособоронэкспорт заявил о начале продвижения на мировом оружейном рынке российского автоматизированного комплекса «Уран-9».

О перспективах военных роботов

Робототехнике уделяют особое внимание во всем мире. Только за последние несколько лет Пентагон выделил на разработку военных роботов 4 млрд долларов. Однако приоритеты в этом направлении все-таки задает гражданский сектор. В настоящее время еще нельзя сказать, что робототехника сильно влияет на сферу обороны и национальной безопасности. Однако все может измениться очень быстро.

Разработка автоматизированных систем находится на переднем крае науки и развития технологий. Чтобы создать по-настоящему эффективного боевого робота, нужно решить множество сложнейших технических задач. Это и разработка принципиально новых источников энергии, мощных и компактных, и создание совершенных датчиков, и обеспечение более надежной связи.

В настоящее время роботы, которых использует человек (в том числе и военные), больше напоминают радиоуправляемые игрушки, чем механизмы, описанные Азимовым и другими мастерами фантастики.

Видео о боевых роботах

Если у вас возникли вопросы - оставляйте их в комментариях под статьей. Мы или наши посетители с радостью ответим на них