Скачать жизнь с волками ольга арнольд. Вышла книга «Жизнь с волками. Волки и Ясон: социальная жизнь

Волки и Ясон: социальная жизнь

Вот вам Джунглей Закон -
и Он незыблем, как небосвод.
Волк живет, покуда Его блюдет;
Волк, нарушив Закон, умрет.
Как лиана сплетен, вьется Закон,
в обе стороны вырастая:
Сила Стаи в том, что живет Волком,
сила Волка - родная Стая.

Редьярд Киплинг, «Закон джунглей»

Не надо только думать, что волки «добренькие». Волки - хищники, и ведут они трудную жизнь на выживание, особенно сейчас, когда в их родных лесах господствует Сверххищник - человек, безжалостно их истребляющий. Эта семья, которая была так добра к Ясону, тоже, конечно, подчинялась законам существования в дикой природе. Вот выгнали они Ворчуна, надо сказать, личность довольно-таки неприятную. Изгнали за пределы семейной территории. Что же его ожидало дальше? Ничего хорошего, с его-то характером. Если произойдет чудо и он все-таки где-то зацепится, никакая волчица в партнеры его не возьмет.

Все пространство, на котором обитают волки, строго распределено. У каждого семейства есть своя территория, ее величина зависит обычно от численности добычи: когда ее мало, территория может достигать 80 квадратных километров, при нормальной плотности копытных это 20–30 квадратных километров. Кое-где территории разных семей перекрываются, это так называемые буферные зоны, где происходят кровопролитные схватки, бывает, и со смертельным исходом.

А как, собственно говоря, определить границы территории волков? Волки ставят на границах запаховые метки мочой, любой собачник может хорошо представить себе, как это делается. Но у человека, по сравнению с хищными, обоняние просто скверное, и эти метки он может еще как-то увидеть зимой на снегу. Ясон придумал простой и остроумный способ для определения границ. Он делал для волков приманки из воска (волки очень любят воск) и бисера, а также разбрасывал кусочки мяса, начиненные желатиновыми капсулами с безопасным красителем, а потом изучал экскременты.

Между территориями разных семейств обычно существуют и зоны нейтральные, шириной в 2–3 километра, никому не принадлежащие . Вот туда-то и идут изгои. Обычно волки выгоняют лишних, ненужных членов семейства весной, вскоре после рождения волчат, и в это время им ничего не грозит, во всяком случае, от голода они не умрут.

Дело в том, что в этих нейтральных зонах скапливаются в большом числе копытные, и так как у них весна - тоже сезон размножения, там очень много молодняка, поэтому волки-неудачники могут прекрасно питаться весной и летом. А что же дальше? Если изгою повезет, его «примет в свои ряды» какая-нибудь немногочисленная стая, и он станет ее полноправным членом. Это лучший вариант, но так бывает редко. Пытаясь присоединиться к незнакомой семье, изгой заходит на ее территорию, а нежеланного гостя встречают буквально в штыки, в данном случае - в зубы, и дело чаще всего кончается гибелью чужака.

Может ли волк-изгой найти свободную территорию? Это крайне маловероятно. Если какая-то семья полностью исчезает (например, ее уничтожают люди), соседи тут же делят освободившееся пространство между собой. Казалось бы, в горах, таких, как здесь, в заповеднике, изгнанник мог бы взобраться выше, на скупые, но свободные альпийские луга. Но зимой там пустынно, а когда весной сходит снег, появляется свежая травка и туда устремляются олени и косули, вслед за ними поднимаются и волки - они увеличивают свою территорию за счет прилегающих высокогорных пастбищ.

Так что остается единственный выход - идти к людям. Это плохо для обеих сторон. Изгой начинает охотиться на домашний скот, чем подтверждает тянувшуюся за его сородичами веками дурную славу. Обычно его очень скоро уничтожают, а заодно начинается поголовное истребление всех волков в округе. На самом деле волки гораздо реже убивают домашних животных, чем это считается. Есть статистика, которая говорит, что в действительности они приносят минимальный вред. В советские времена Грузии было 6 миллионов голов домашнего скота, из них, по статистике, 4000 стали жертвой волков - то есть 0,01 процента! А сколько из этих «волчьих жертв» было украдено, посчитать невозможно.

А уж волки-людоеды, о которых Ясон так много слышал в детстве - это вообще исключительное явление. Впрочем, он уже тогда понимал, что это сказочки. Волки - очень осторожные звери и никогда не будет связываться с человеком, они прекрасно понимают, какая от него исходит опасность. Они яростно защищают своих детенышей от кого угодно: от рыси, от чужих волков - но только не от людей. Знают, что это бесполезно, волчат все равно не спасешь, а они поплатятся за это своей шкурой.

Вообще-то волки могут стать людоедами во времена человеческих неурядиц и хаоса, во времена всеобщего упадка, а главное - во время войн, когда на полях остаются непогребенные трупы. Привыкнув к вкусу человеческой плоти, они начинают охотиться и на живых людей. Однако за последние полвека таких случаев не было, во всяком случае, до Ясона такие сведения не доходили. В тех редких случаях, когда пресса сообщает о нападениях волков на людей, речь обычно идет о прирученных волках, оказавшихся на воле.

Раньше на людей нередко нападали взбесившиеся волки, но бешенством болеют лисы, енотовидные собаки, еноты, хорьки и даже ежи и белки - вот они-то кусают человека и домашних животных, обычно собак, гораздо чаще. Если вовремя не ввести вакцину, то исход один - смерть. В Западной Европе бешенство практически победили довольно простым способом - там повсюду в местах обитания диких зверей разбрасывают приманки, начиненные вакциной, и происходит иммунизация животных. Но у нас ведь свой особый способ жизни, нам Европа не указ, и так во всем!

Чаще всего волчья семья состоит из главной пары и их потомков разного возраста. Если семья чересчур разрастается, в ней начинаются конфликты, нарастает напряжение. «Чересчур» - это больше восьми волков. В большой стае начинают выделяться отдельные маленькие группы, звери объединяются и по размерам, и по личному интересу друг к другу (эти подгруппы, в которых существуют частые «дружеские» контакты, возникают обычно в щенячестве и остаются на протяжении всей жизни). Даже спать волки в слишком многочисленной стае укладываются подальше друг от друга - это очень хорошо заметно наблюдателю, особенно такому тонкому, как Ясон . И тогда «лишним» зверям приходится уходить, в семье остается доминантная группировка. Такое деление обычно происходит не реже, чем раз в четыре года.

А зачем, спрашивается, семье нужно столько волков, если для добывания пищи достаточно двух-трех? Принимая участие в охоте, Ясон убедился, что основную работу выполняют матерые, переярки (и он тоже) были только на подхвате. Оказывается, волки нуждаются в социальных контактах! В определенном числе социальных контактов. Поэтому иногда и принимают чужаков. Им бывает комфортно, только когда они живут среди себе подобных. Впрочем, это же можно сказать о любом общественном существе, в том числе и о человеке. Но людей... то есть зверей не должно быть слишком много, толпы волки не переносят, поэтому шесть-восемь членов семьи - это то число, которое и необходимо, и достаточно. Так что изгнанные из семьи звери - это действительно несчастные животные, волк-одиночка - всегда пария, потому что волки - существа социальные.

Может быть, и Ясона они приняли ради «приятного общения»? Кстати, а как волки общаются? Ну конечно же, отнюдь не только телепатически. И не только при помощи языка тела. У них для этого есть различные звуки - вой, лай, повизгивание. Существуют звуки, которым учиться не надо - и издавать, и понимать их волки умеют буквально с рождения. Один из таких самых важных врожденных сигналов, передающихся по наследству - это тот самый фыркающий лай, предупреждение об опасности, подражая которому, исследователь отогнал Гурама от хижины. На него реагируют уже маленькие волчата.

А другим аспектам волчьего языка молодые учатся у старших. Вот, например, вой. Воет заскучавший волк, собирая разбредшуюся стаю. Этот вой легко отличить - человеку он кажется необычайно тоскливым, просто душу выворачивает. Другой вой - если можно так выразиться, для межсемейного общения. При его помощи общаются разные стаи и группы, это социальные контакты, своего рода прикосновение. Ясона как-то спросили, могут ли волки передавать информацию, как это описывает Фарли Моуэт в своей книге «Не кричи волки». Там эскимос Утек по нюансам волчьего воя узнает не только о том, что матерый задерживается на охоте, но и определяет, сколько человек и в каком направлении проходит через территорию волчьей стаи. Вернее, вопрос был сформулирован иначе: «Верите ли вы, что такое возможно?» Так вот, слово «верить» тут не подходит, утверждает Ясон. Он уверен в этом. Волки действительно посредством воя передают всю важную для них информацию. По этому вою можно узнать буквально все о стае. По вою каждого отдельного волка можно определить, на каком расстоянии он находится от других зверей, в каком он состоянии, каков его статус в стае, наконец. У каждого волка есть своя партия.

М.: «Права человека», 2016, - 160 с.
ISBN: 978-5-7712-0458-1

Нет пророка в своем отечестве - уникального ученого, этолога и его работы гораздо лучше знают на западе, чем в Грузии и России. Жизненный путь профессора Бадридзе совершенно необычен. Он более тридцати лет своей жизни провел в теснейшем общении с волками, по много месяцев бродил по лесу с дикими волчьими стаями, чуть ли не стал одним из них. Волки брали его с собой на охоту, причем использовали его - он прикрывал путь, по которому жертва могла убежать. Делились с ним добычей. Однажды волки спасли ему жизнь: они отбили его у медведя. А когда он заболел, они приносили ему еду - мясо в виде отрыжки. В процессе общения с волками он установил с ними контакт, который можно истолковать как телепатический. Собственными руками Ясон Константинович воспитал около ста волчат и выпустил несколько искусственно сформированных семей в дикую природу - туда, где волки когда-то обитали, но были истреблены человеком. Эти звери навсегда сохранили привязанность к своему воспитателю - через десять лет, когда он нашел одну выращенную им пару, они узнали его, и все трое испытывали бурную радость. Вообще Бадридзе всю свою жизнь общался с различными животными: у него дома, например, кроме волков, жили лисицы, шакал, тигры, черная пантера… А с собаками он вообще может делать чудеса: например, несколькими словами он остановил напавшую на человека кавказскую овчарку, так что она удалилась, поджав хвост. В книге много историй, забавных и всяких, как про животных, так и про людей. И рассказы о важных открытиях, сделанных главным героем.

Ольга Арнольд - писатель, психотерапевт, биолог - автор двух десятков книг и многочисленных статей в научно-популярных изданиях. В девять лет Ольга в первый раз вошла в вольер с лисой и почти все детство пропадала в Московском зоопарке в кружке юных биологов. Возилась с щенком динго, наблюдала за моржами, ездила в экспедиции. Закончив биологический факультет и аспирантуру по психологии Московского государственного университета, Ольга работала в научно-исследовательских институтах и кризисном стационаре, но все свободное время и отпуска проводила на биостанциях нашей страны.
В первый раз Ольга приехала работать в дельфинарий в Севастополе еще студенткой, влюбилась в дельфинов, и с тех пор вся ее жизнь связана с ними. Она стояла у истоков отечественной дельфинотерапии и может часами рассказывать истории об этих удивительных существах, жизнь которых Ольга наблюдает под водой, когда занимается дайвингом. Ярая собачница, Ольга не представляет себя без собаки, и одна из ее книг - о любимом терьере Тимке.
Вспоминая о том, как создавалась эта книга, Ольга говорит: "Работать с Ясоном Бадридзе, таким уникальным и замечательным человеком, было огромным счастьем и колоссальной ответственностью".

Книгу можно приобрести в

Нет пророка в своем отечестве - уникального ученого, этолога Ясона Константиновича Бадридзе и его работы гораздо лучше знают на западе, чем в Грузии и России. Жизненный путь профессора Бадридзе совершенно необычен. Он более тридцати лет своей жизни провел в теснейшем общении с волками, по много месяцев бродил по лесу с дикими волчьими стаями, чуть ли не стал одним из них. Волки брали его с собой на охоту, причем использовали его – он прикрывал путь, по которому жертва могла убежать. Делились с ним добычей. Однажды волки спасли ему жизнь: они отбили его у медведя. А когда он заболел, они приносили ему еду – мясо в виде отрыжки. В процессе общения с волками он установил с ними контакт, который можно истолковать как телепатический. Собственными руками Ясон Константинович воспитал около ста волчат и выпустил несколько искусственно сформированных семей в дикую природу – туда, где волки когда-то обитали, но были истреблены человеком. Эти звери навсегда сохранили привязанность к своему воспитателю – через десять лет, когда он нашел одну выращенную им пару, они узнали его, и все трое испытывали бурную радость. Вообще Бадридзе всю свою жизнь общался с различными животными: у него дома, например, кроме волков, жили лисицы, шакал, тигры, черная пантера… А с собаками он вообще может делать чудеса: например, несколькими словами он остановил напавшую на человека кавказскую овчарку, так что она удалилась, поджав хвост. В книге много историй, забавных и всяких, как про животных, так и про людей. Как, например, Ясона задержали, приняв его воспитанников с радиоошейниками за вражеских агентов. И много рассказов о важных открытиях, сделанных главным героем

Ясон Бадридзе – личность совершенно неординарная. Он происходит из интеллигентнейшей семьи: мать – актриса, отец – преподаватель сценического движения и руководитель школы каскадеров, дядя – народный артист СССР, много лет пел в Большом театре. С детства Ясон знал пять языков, увлекался акробатикой и альпинизмом. В то же время благодаря своему непростому характеру он нажил множество врагов, в него даже стреляли. Личная жизнь его сложилась тоже непросто, семья у него всегда была на втором месте после волков. Его жена – героическая женщина: ей постоянно приходилось делить маленькую двухкомнатную квартиру с дикими зверями. Тем не менее они вырастили двух прекрасных детей, сейчас у них уже пять внуков. Ясон Бадридзе обладает замечательной харизмой, даже внешне он похож на волка, его либо любят, либо ненавидят, никто не относится к нему равнодушно. У него пропали две диссертации – одну, кандидатскую, украли, докторскую, случайно стерли, но он никогда не сдавался и начинал все сначала — писал совершенно новые работы. Он много работал в российских научных учреждениях, в настоящее время он ведущий сотрудник Института зоологии Грузинской Академии наук и профессор Тбилисского университета имени А.Чавчавадзе.

Арнольд Ольга

Агнесса среди волков

Все события, описанные в данной книге, - плод фантазии автора, а персонажи ее никогда не существовали в действительности и не имеют ничего общего с реальными людьми.

Волк - свирепый и опасный хищник. Среди всех зверей, известных человеку, волк занимает одно из первых мест по тому страху и ненависти, которые он, с вполне достаточными основаниями, к себе внушает.

…Освященное веками общечеловеческое представление о характере волка - чистая ложь. Трижды на протяжении недели моя жизнь целиком зависела от милости этих «беспощадных убийц». И что же? Вместо того чтобы разорвать меня на куски, волки каждый раз проявляли сдержанность, граничащую с презрением, даже когда я вторгся в их дом и, казалось, являл собой прямую угрозу детенышам.

Ф. Моуэт. Не кричи: «Волки!»

ОСОБНЯК НА ОРДЫНКЕ

Вся эта история началась в один из таких знакомых каждому москвичу дней ранней осени, когда ждешь бабьего лета, а вместо этого хмурое серое небо вот-вот прольется дождем. В тот день я проснулась с мыслью о том, что нужны деньги. Где бы их раздобыть? Я потянулась в постели и тихо рассмеялась. Давным-давно прошли те времена, когда я занимала десятку до получки и ее едва хватало на хлеб и колбасу. Мне были нужны деньги, потому что накануне я позарилась на роскошный итальянский костюм. Соблазн был слишком велик, и я его купила. Я посмотрела на часы - девять, еще слишком рано, чтобы обзванивать редакции. Встала, накинула халат, пошла на кухню, приготовила себе яичницу. Пока закипал кофе, я стояла у плиты, то и дело поглядывая в окно. Дождь все-таки начался, тоскливый осенний дождь.

Как хорошо, что у меня в кошельке вчера лежала только пятитысячная бумажка! Я отдала ее Пете, когда он накануне вечером уходил от меня. Мне было бы трудно отказать ему, если бы там было еще что-нибудь. Конечно, я бы все равно ему больше не дала, но возникла бы неловкость. Он собрался вчера уходить раньше обычного и на прощание, уже в дверях, обернулся и произнес со своей очаровательной улыбкой:

Да, кстати, ты сегодня при деньгах?

А сколько тебе надо?

Двадцатка бы меня выручила.

А может быть, тебе нужен ключ от квартиры, где деньги лежат?

Ключ-то у меня есть, вот только деньги в этой квартире что-то не лежат… - И расхохотался.

От кого-то я слышала, что любая женщина, познакомившись с Венечкой Ерофеевым, тут же, немедленно готова была сбегать в магазин и притащить ему бутылку водки. Петя принадлежит к той породе донжуанов, для которых обычная баба готова не только бежать в магазин за водкой (Петя, кстати, предпочитает дорогие коньяки), но и отдать все, что у нее есть. Просто от Пети исходит какое-то особое обаяние. Не скажешь, что он писаный красавец, хотя внешностью его Бог не обидел - рост метр восемьдесят пять, шапка каштановых вьющихся волос, мягкие усики под когда-то тонким, но, увы, слегка изуродованным еще в школьной драке носом, большие карие глаза, бархатный взгляд которых проникает женщине прямо в душу. Когда он на тебя так смотрит, то кажется, что ты единственная на свете, и самая невзрачная дурнушка ощущает себя желанной красавицей. Наверное, в этом и заключается секрет его успеха у женщин. Женщины в его жизни занимают особое место, они значат для него куда больше, чем работа или деньги. По крайней мере значили до тех пор, пока он не встретил меня. Я думаю, что он не только обратил на меня внимание, но и привязался ко мне именно потому, что на меня его чары не действовали, и когда он бросал на меня самые томные взгляды из-под длинных темных ресниц, я только смеялась и его передразнивала. Во всяком случае, наши отношения длятся уже два года, и он даже говорил о браке. Петя - и брак - да это просто смешно! И я высмеивала его каждый раз, когда он заявлял, что хочет переселиться ко мне окончательно.

Увы, на самом деле у меня нет никакого иммунитета против него. Я всего лишь играю равнодушие, а внутри таю, когда он на меня так смотрит. Я давным-давно в него влюбилась по уши, и меня спасает только то, что я прекрасно понимаю, какой из него получится муж. Я буду трудиться в поте лица, зарабатывая деньги, чтобы он их проматывал со своей очаровательной улыбкой и при этом еще гулял налево. Нет уж, спасибо! Ради такой любви не стоит жертвовать своей свободой. Впрочем, свобода дороже всякой любви, уж я-то точно знаю. Мои тридцать четыре года меня научили. Когда-то у меня был муж, и очень неплохой, и любовь была - и все равно из этого ничего не вышло.

Но интересно, куда же он отправился от меня так рано, в семь часов вечера? У Пети всегда есть алиби. Он живет за городом вдвоем со старенькой мамой, у которой больное сердце, и телефона у них нет. Но я уже давно научилась различать, когда он действительно едет к маме, а когда собирается гульнуть с друзьями (а может быть, с бабами), хотя врет он классно. Но ведь моя профессия - видеть, когда человек говорит правду, а когда лжет. Вернее, одна из моих профессий. А вчера, когда он мне сообщил, что едет домой, он явно нервничал, даже отводил взгляд. Это выглядело странно, потому что обычно он врет, уставясь прямо тебе в лицо своими правдивыми глазами, так что стыдно даже его в чем-то подозревать.

Впрочем, пока я пила кофе и размышляла о Пете, прошло еще полчаса, и, пожалуй, пора было заняться делом. Я взяла записную книжку и села на телефон. Через сорок минут напряженной работы мне удалось выяснить в двух редакциях, что переводы мои напечатали, но денег у них нет, в одной гонорар мне уже выписали, но деньги бухгалтерия выдает только два раза в месяц, значит, надо ждать еще десять дней. Еще в одном месте грубый мужской голос ответил, что издательство здесь давно не живет. Пожалуй, тут дело абсолютно безнадежное. И, наконец, до двух контор я просто не дозвонилась.

Итак, на гонорары рассчитывать нечего, придется заняться другой работой. Я люблю переводить художественную литературу, особенно рассказы и эссе - для больших форм мне не хватает усидчивости. В конце концов, когда-то я окончила Институт иностранных языков по специальности английский и французский. Но за переводы мало платят, во всяком случае, если заниматься только этим, то на итальянскую одежду лучше не заглядываться. И я решила позвонить брату в офис. Там было занято. Перезванивать я не стала, а начала приводить себя в порядок. И уже через полчаса была готова - одета, накрашена, причесана. Конечно же, я надела тот самый костюм, который проделал такую брешь в моем бюджете. Темно-зеленый, очень строгих линий, он подчеркивал талию, и я сама себе в нем казалась стройной.

Уже схватив сумочку, я остановилась перед зеркалом в передней, чтобы бросить на себя последний взгляд перед тем, как выйти на улицу. Из глубин слегка замутненного стекла на меня смотрела молодая женщина с ямочкой на левой щеке, и эта женщина мне понравилась. Серые глаза, в которых отражались жакет и блузка цвета морской волны, приобрели зеленоватый оттенок (когда я ношу синее, они кажутся голубыми). Волосы собраны на затылке в узел, наверняка это немодно, но зато подчеркивает плавный изгиб шеи и гордую посадку головы. Грим почти незаметен, но главное, почти неразличимы подушечки под глазами - они совсем недавно стали появляться по утрам, и я прихожу от них в ужас, чувствуя, что старею.

Но сегодня кожа под глазами казалась если не детской, то вполне гладкой и молодой, и, напевая, я набросила на себя плащ и выскочила на лестничную площадку. Заперев дверь на оба замка, я вприпрыжку, несмотря на высокие каблуки, бросилась вниз по лестнице, не дожидаясь лифта, - столько я чувствовала в себе энергии и сил!

Но мое настроение, увы, долго не продержалось. Забравшись в потрепанный, старый «москвичок», стоявший в углу двора, я с грустью убедилась, что он не заводится. Это машина моего брата - он дал мне на нее доверенность, когда дела его пошли в гору, а сам он пересел на «вольво» предпоследней модели. «Москвичку» уже тринадцать лет, и что еще можно от него ожидать… Кляня все на свете, я выбралась наружу, от злости сильно хлопнув дверцей, и с гордым видом направилась к метро.

Я коренная москвичка и больше всего в своем родном городе люблю Замоскворечье. Офис фирмы моего брата расположен в старинном купеческом особняке на Большой Ордынке. Именно мимо этого дома проезжали «такси с больными седоками», как вечерами тут когда-то пели под гитару молодые, но уже бородатые младшие научные сотрудники. Я всей душой привязана к этому дому, я люблю его закоулки и темные закутки, его деревянные лестницы со скрипучими ступеньками, его комнаты абсолютно неправильной формы, со сглаженными углами. Снаружи он выгладит как обычное трехэтажное здание, но изнутри кажется запутанным лабиринтом, темный подвал его незаметно переходит в низкий первый этаж, а находится ли контора фирмы «Компик», которую возглавляет Юрий, на втором этаже или на третьем, мне даже сейчас трудно сказать.